Unknown

Чтобы убить Великого Князя, лазутчику не нужно было лично встречаться с ним. Стоя на площадке каланчи, он мог издали прицелиться во Властителя из самострела или пищали.

Доски, переброшенные с подоконника на край дверного проема башни, не оставляли сомнений в том, что злодей туда уже пробрался. Чтобы добыть их, он разломал полати хозяйки дома, оставив Анфимьевну без места отдыха.

- Рассказать кому - не поверят!.. – ошарашенно покачал головой Флориан. - Надо же, сотворить из ложа перекидной мост!

- Не время нынче удивляться! – бросил ему Бутурлин. - Спешить надо. Упустим татя - быть беде!

Выбравшись из окошка на дощатый настил, Дмитрий с кошачьей ловкостью перебежал по нему на противоположную сторону прохода, отделявшего дом Натальи от каланчи. Газда и Флориан последовали за ним.

_________________

Небо явно благоволило Ральфу Бродериксену. Подъезжая к заведению Анфимьевны, он заметил возвышающуюся над городом бревенчатую башню. С ее верхней площадки княжий двор был виден, как на ладони.

Вогнать пулю в Великого Князя по возвращении с молебна отсюда было проще простого, и швед сам удивился тому, что лишь сейчас его глазам открылось столь удобное место для стрельбы.

Но чтобы проникнуть в звонницу, лазутчику пришлось бы подняться на верхний поверх дома, задние окна коего были обращены к дверце в стене каланчи.

В нижней части здания находился кабак, где как раз собирались бражничать возчики дров. Медной мелочи, пожалованной Воротынским, им должно было хватить на попойку. Но напиваться с мужиками не входило в замыслы шпиона.

Оказавшись в кабаке Анфимьевны, Ральф стал искать способ пробраться в верхние покои терема. И здесь ему помог случай. Когда его спутники расселись за столами постоялого двора, в трапезную вошла хозяйка заведения.

Анфимьевна принадлежала к той породе женщин, коих трудно не заметить в толпе. Круглолицая, с белой кожей и тугими огненно-рыжими косами, она являла собой образ московской красавицы, коий и много веков спустя вдохновлял живописцев да поэтов.

Вряд ли какой-нибудь заезжий чужеземец смог бы по достоинству оценить ее маленький вздернутый нос и широкие скулы. Но Московиты, привычные к подобным чертам, находили их привлекательными, серые же глаза с поволокой и белозубая улыбка вкупе с ямочками на щеках делали Анфимьевну вовсе неотразимой.

Едва она вошла в трапезную, возчики как один встали из-за стола, приветствуя хозяйку заведения. Корзины с провизией, кои несли за ней две сенные девушки, свидетельствовали о том, что госпожа вернулась с московских торговых рядов. Однако судя по выражению лица Натальи, покупки не принесли ей радости.

В глаза Бродериксену бросилась легкая хромота красавицы, видимо, служившая причиной ее недовольства. Не укрылась она и от прочих спутников шведа.

- Да ты никак хромаешь, Анфимьевна, - обратился к Наталье патриарх возчиков, - что с тобой приключилось? Ногу ушибла али подвернула?

- Да вот хотела новыми сапожками перед Москвой похвалиться, - улыбнулась, превозмогая боль, хозяйка харчевни, - только пока ходила по торговым рядам, ногу сбила в кровь...

- Ай-ай, как неладно! – удрученно покачал головой старик, - тебе, Анфимьевна, нужно к лекарю обратиться. Если ссадину от сапога вовремя не залечить, она может принести много бед...

- Хлопотно кликать лекаря, - поморщилась Наталья,- да и за труды он, чай, возьмет немало. Обойдусь и без снадобий, само заживет!

- К чему лекарь, когда я могу помочь? – неожиданно для всех вмешался в беседу Ральф.

- Ты?! – подняла на него изумленный взор красавица. - Дед, кто сей отрок?

- Митька это, - ответил за шведа деревенский патриарх, - работник мой новый, из новгородской земли к нам пожаловал...

- Митька? – переспросила, подняв бровь, Наталья. - И что же, твой работник знает толк во врачевании?

- Вывихи вправлять могу, порезы залечивать, - на сей раз не дал старосте раскрыть рта Бродериксен, - у меня и мазь для заживления ран имеется. Я ведь с севера родом, а там туманы да сырость. Всякая царапина за пару дней обращается в язву. Вот мы, северяне, и нашли снадобье против сей напасти...

- Что ж, коли ты и впрямь сумеешь мне помочь, я отблагодарю тебя, - кивнула Наталья, - ступай за мной!

Произнеся это, она направилась к лестнице, ведущей на второй поверх терема. Швед последовал за ней.

- Митька, ты хоть вещи свои оставь! – окликнул его староста, видя, что Бродериксен прихватил с собой посох и котомку. - Не пропадет твое добро, мы за ним приглядим!

- Не взыщите, братья, но я со своими пожитками не расстаюсь! – обернулся к возчикам с лестницы швед. - Сии предметы - все, что осталось от моего рода.

- Тогда ступай, - с важным видом отпустил его деревенский патриарх, - а ты, Анфимьевна, вели подать нам брагу да снедь в счет Митькиных услуг!

- Не беспокойся, велю! – ответила ему со второго поверха Наталья. - Только не раскатывай губу, дед. Едва ли услуга твоего батрака будет дорого стоить!..