Unknown

Пришлось поколесить по городу в поисках свободных мест в ресторанах. Свободные места нашли в ресторане «Золотой рог». Интерьер заведения, конечно, золотым не был, но выглядел очень приличным. Желтые обои на стенах с цветочным орнаментом, нежно зеленые занавески на окнах, вся мебель из темных пород дерева, бронзовые подсвечники на столах. Я заметил несколько картин с изображением животных и птиц. На самой большой картине была изображена золотая жар-птица. Никакого намека на «золотой рог» не видно, да и от бухты с таким названием ресторан находится на приличном расстоянии. Это дело хозяина, захотел такое название, пусть такое носит.

Столик на двоих официант нам определил возле большой кадки с экзотической пальмой в дальнем углу помещения.  На маленькой сцене стоял черный рояль, на котором играл молодой человек во фраке. Какое музыкальное произведение он исполнял, я не определил, поскольку не очень прислушивался. Ознакомившись с меню, сделали заказ. На горячительные напитки решили не налегать, а вот отведать по порции жареного индюка и фаршированной кеты не отказались. Запивать еду решили «Миланским мускатом».

Публика в ресторане веселилась, казалось, что Россия не ведет тяжелую войну с Японией, здесь все было мирно и спокойно. Нам, офицерам, видевшим смерть очень близко, эта мирная жизнь была в диковинку.

- Стас, я смотрю, ты сподобился выбраться в люди, - услышал я знакомый голос графа Бестужева.

Перед нашим столиком стоял прапорщик в мундире лейб-гвардии Семеновского полка граф Бестужев, а за его спиной маячил прапорщик его же полка, но в разговоре не участвовал и не представлялся. Я познакомил Шестернева с моим бывшим соучеником по училищу. Предложил графу отобедать вместе. На лице Романа появилась пренебрежительная гримаса.

- Знаешь Стас, гвардия ест, когда хочет, где хочет и с кем хочет, - небрежно сказал прапорщик.

- Вам, граф, не подходит наша компания?

- От тебя за версту несет окопами и внешний вид соответствующий. Ты с быдлом постоянно общался и, похоже, набрался у них всякой заразы. Да и твой товарищ не лучше.

- Я бы вас прапорщик попросил, - переменившись в лице, начал подниматься Шестернев.

Но я удержал его за рукав. Капитан опустился на стул.

- Меня, командир быдла, да еще такой уродливый, ни о чем просить не может, - с апломбом ответил Бестужев, - мы -  гвардия, и этим все сказано.

Шестернев вновь дернулся, однако вырвать рукав мундира из моей руки не смог. Просто зло посмотрел на Бестужева. Казалось, из глаз капитана сейчас полетят искры.

- Да, граф, вы во время учебы не могли адекватно оценивать реальную действительность, имея мизерные познания о жизни и сейчас, я заметил, умом и тактом не блещите, - сказал я, глядя в глаза  Бестужеву. – Очень жаль.

- Ты хочешь сказать, что я дурак и невежда?

- Заметьте, граф, эти слова произнесли вы.

- Стас, ты меня очень сильно оскорбил. Я, как гвардейский офицер, не прощаю обид никому. Вызываю тебя на дуэль. Оружие, так уж и быть, я позволю тебе выбрать.

- Я как вызываемая сторона, выбираю саблю. Укажите, граф, место и время поединка. Надеюсь, вам первой крови хватит?

- Что, струсил?  За нанесенную мне обиду, будем биться до смерти одного из поединщиков.

- Не струсил, просто уточнил, в какой степени серьезно вы оскорбились. Мой секундант - капитан Шестернев.

- Антипчик, - обратился Бестужев к своему спутнику, - согласуй с этой окопной швалью время и место, неуместно мне с ними вести дальнейшую беседу.

- Граф, послушайте моего совета, - обратился я к Бестужеву, - доложите о поединке своему командиру -  генерал-майору барону Лангофу, озаботьтесь местом на местном кладбище и договоритесь со священником, раз уж решили биться насмерть.

Произнеся несколько ругательных фраз, Бестужев покинул ресторан. Шестернев и Антипчик  обсудили условия поединка.

Пока происходила перебранка с Бестужевым, два официанта, стоя по стойке смирно, держали в руках подносы с заказом, боялись приблизиться к нашему столику. По моему кивку закуски и вино моментально оказалось на положенном месте.

- Станислав Владимирович, неужели нужно было все так обострять? – озабоченно спросил капитан Шестернев, когда мы немного утолили голод. – Прапорщик специально искал ссоры, ему совершенно без разницы, с кем. Вы подвернулись ему под руку, и он, несмотря на то, что вы – соученики, бросил вам вызов.

- Я этого графа знаю давно и пытался даже подтянуть по наукам в училище. Однако к учебе он не способен, туп, как бревно. Не думаю, что за год он смог научиться обращаться с саблей, ранее успехов у него не наблюдалось.

- В своем мастерстве вы уверены?

- Есаул Дорохов, обучавший юнкеров владению саблей, в конце моего обучения мне проигрывал шесть из десяти схваток. И прошу заметить, есаул - боец отменный, из донских казаков, науку прошел отличную и в боях участие принимал.

- Так, то учебные поединки, а это бой до смерти.