Unknown

  В течение четырнадцати месяцев перед отправкой во Вьетнам мы проводили большую часть времени в полевых учениях, отрабатывая десантирование с вертолётов, а также невероятно сложную координацию действий артиллерии, тактической авиационной поддержки и авиатранспортабельной реактивной артиллерии с имеющим первостепенное значение потоком вертолётов как внутрь зоны боевых действий, так и из неё. Командиры должны были научиться видеть местность по-новому, добавить постоянное тщательное изучение зон высадки и зон посадки десанта ко всем прочим объектам, которые им приходилось держать в голове. Мы практиковали быструю погрузку и выгрузку людей и матчасти, чтобы уменьшить окно уязвимости вертолётов. Полная гибкость стала лозунгом как в планировании, так и в подходе к делу.

  Был в реальности и один отрезвляющий нюанс, который я настоятельно требовал ввести на каждый уровень этих учений: объявив командира взвода погибшим, мы позволяли его сержанту заменить его и выполнить задачу. Или, подтвердив погибшим сержанта, дать одному из его рядовых возглавить отделение. Мы готовились к войне, а в бою командиры гибнут. Я хотел, чтобы каждый боец был обучен и способен взвалить на себя обязанности стоящего над ним человека.

  Выпускной церемонией 11-ой воздушно-штурмовой дивизии стала заключительная испытательная программа 'Воздушный десант II', проводившаяся в обеих Каролинах в октябре-ноябре 1964-го года. В ней участвовало около 35 000 солдат; 11-ая воздушно-штурмовая дивизия противостояла силам 'агрессора', 82-й воздушно-десантной дивизии. То и дело появлялись сотни важных персон из Вашингтона, чтобы воочию лицезреть вертолётную войну в действии; их присутствие придавало вес первой порции слухов о том, что нас готовили для службы во Вьетнаме.

  По иронии судьбы, однажды поздно вечером на командном посту батальона мы услышали по новой полевой рации PRC-25, как во Вьетнаме американский передовой авианаводчик направляет воздушный удар. Мы слышали треск стрельбы и разрывы бомб с расстояния двенадцати тысяч миль благодаря причудливым скачкам радиоволн, которые ненадолго привнесли настоящую войну в поросшие соснами песчаные равнины Южной Каролины, где мы играли в военные игры.

  Большую часть этого времени мой батальон находился в полной или почти полной штатной численности: тридцать семь офицеров, один уорент-офицер и 729 рядовых. Всё изменилось весной 1965-го, когда мы лишились восьми из пятнадцати взводных лейтенантов. Большинство из них были офицерами запаса, у которых завершился срок службы; их комиссовали, остальных перевели или назначили в другие места. С апреля по июль мы также потеряли по выслуге или по переводу офицера разведки, врача, офицера по ЛС, офицера по воздушным операциям, офицера снабжения, помощника начальника медслужбы, капеллана и двух командиров рот.

  В начале июня к нам назначили шесть новоиспечённых вторых лейтенантов. Мы бросили их на амбразуры свободных вакансий взводных командиров и отвели семь недель на практическое обучение, чтобы 'по-быстрому набраться ума' в аэромобильной и воздушно-штурмовой тактике. Но в начале августа, незадолго до нашего развёртывания, всех шестерых выдернули из батальона и оставили в Форт-Беннинг для прохождения полугодового основного курса подготовки офицеров пехоты: кто-то раскопал в политике армии, что новых лейтенантов нельзя отправлять в бой без прохождения этого курса. Политика, может быть, и разумна, но в сухом остатке батальон и наличные войска остались в убытке от ненужной смены командиров.

  Каждая стрелковая рота получили по три новых командира стрелковых взводов, кроме роты 'альфа', которая получила двоих. В стрелковых ротах были миномётные взводы, но офицеров ими командовать у нас не было. В роте 'дельта' появился новый командир разведвзвода, лейтенант Джон Аррингтон, и новый командир миномётного взвода, первый лейтенант Рауль Э. Табоада-Рекера.

  Чтобы запихнуть четырнадцатимесячную аэромобильную подготовку в головы новых лейтенантов, оставалось очень мало времени. Мы делали всё возможное, так же поступали и они. Как только они прибыли, я их вызвал вместе с их взводными сержантами и сказал, что мы идём на войну, а времени в обрез. Я отдал два приказа: во-первых, взводные сержанты обучат своих новых командиров взвода всему, что смыслят сами в аэромобильности и тактике мелких подразделений, что знают о бойцах в строю и о командовании, которого эти бойцы заслуживают. Во-вторых, новые лейтенанты держат рот на замке и могут только задавать вопросы, слушать и запоминать всё, что им скажут сержанты.

  В начале июля Пентагон объявил, что 11-ая воздушно-штурмовая дивизия (экспериментальная) выполнила свою задачу; теперь она становится 1-ой кавалерийской дивизией (аэромобильной). Полковник Браун с оглядкой на военное наследие и традиции немедленно затребовал присвоить двум своим батальонам историческую символику 7-го кавалерийского полка США. Мой батальон переродился в 1-ый батальон 7-го кавалерийского. Аналогичный батальон стал 2-ым батальоном 7-го кавалерийского полка.