Unknown

      Грег, нехотя отпустив руку дочери, вместе с Джейсоном начинает шарить по стенам, что-то ища, и тут на двери появляются две первые вмятины от ударов. Мне становится ещё страшнее, чем было до этого, подхватив Авелин на руки, я отхожу подальше от двери, крепко прижимая её к себе. Она издаёт тихий всхлипывающий звук, и я, наклонившись и крепко зажмурившись, касаюсь губами её виска. Сейчас я ненавижу себя за то, что поддался тогда на дурацкие провокации.

- Подожди, - ко мне, хромая, подходит Тошэки. В руках азиат держит кусок ткани, который он оторвал от своей футболки, и блестящую в тусклом свете флягу. Открыв её зубами, он смачивает ткань жидкостью янтарного цвета, после чего, закрыв, кидает Фабиану – Гаро небрежно ловит флягу одной рукой, - давай перевяжем ей руку. Аннабель сказала, что кровотечение может снова открыться, ибо она не всесильна.

      Кивнув головой, я сажусь на подоконник, и Ёсиока начинает перевязывать руку моей жены, которая так удачно повернута к нему нужной стороной. При мысли об удаче я усмехаюсь – сейчас это очень эфемерное явление, в существовании которого многие сомневаются. Закончив с перевязкой, азиат расстегивает ремень на своих брюках, и, вытащив его из петель, использует вместо жгута

- Спасибо, - произношу я.

- Тебе не стоит меня благодарить, - отвечает он, посмотрев на Авелин, - Я не могу даже представить, что было бы со мной, если бы такое произошло с моей женой.

«Я больше не твоя жена…»

      Отрицательно покачав головой, я вновь смотрю на Авелин. Респиратор всё ещё на ней, но я не знаю, есть ли сейчас от него толк. Несмотря на то, что Аннабель остановила кровотечение, мы не можем быть уверенными в том, что Авелин выживет. Глубоко вздохнув, я, придерживая её одной рукой, снял с шеи свой крест, который аккуратно надел на неё, спрятав кусочек дерева за воротник её полосатого, насквозь пропитанного кровью свитера.

- Господи, - шепчу я, прижавшись губами к её влажному от испарины лбу, - будь милосерден, защити эту женщину.

- Есть! – восклицает Кинг, и вместе с этим восклицанием реальность врывается в мою голову. Я слышу завывания тварей за дверью, слышу скрип металла, когда они ведут по нему своими уродливо изогнутыми когтями, и выпуклостей на двери теперь не две, а шесть. Судорожно втянув в себя воздух, я повернул голову, смотря в сторону мужчин. Грегор и Джейсон стоят напротив входа в коридор, появившегося прямо в стене, и я вижу тусклый свет аварийных ламп, что там горят. – Кому-то особое приглашение нужно? Вперёд, но сначала женщины.

      «Сначала женщины» означает, что первой в коридор заходит Грейс, следом за ней – Джейкоб, на спине которого сидит обессиленная Аннабель, перепуганная Аника и я с Авелин на руках.

      С огромным трудом Грегор и Джейсон закрывают проход за нашими спинами, после чего мы быстрым шагом пытаемся как можно быстрее пересечь этот чёртов коридор и оказаться на воле. Никто сейчас не думает о том, что от того места, где мы поднимемся наверх, до купола ещё чёртовых пять кварталов.

      Бес, сидящий на животе Авелин, сворачивается клубком, уткнувшись носом в свой хвост, и я слышу, как он начинает тихо мурлыкать. Чуть усмехнувшись, я опускаю взгляд на кота, но тот не обращает на меня ни малейшего внимания.

- Ты будешь не против, если я пойду рядом с тобой? – я поворачиваю голову, смотря на Анику. Она выглядит ещё более подавленной, чем все мы, и причина даже банальна – девушка никогда не видела, как умирают люди. Вздохнув, Аника смотрит на свою сестру, которую я несу на руках, и даже несмотря на то, что они близнецы, мне они кажутся до ужаса разными. – Не переживай, когда мы выберемся, ей сразу же помогут. Я уверена, что ей не дадут погибнуть.

- Откуда такая уверенность? – спрашиваю я, снова вглядываясь в белое, словно полотно, лицо своей супруги.

- Они сделают это хотя бы потому, что Авелин – моя старшая сестра, – уже гораздо твёрже и увереннее произносит девушка, и вдруг, протянув руку, кончиками пальцев касается тыльной стороны правой руки Лин, которая лежит у неё же на животе чуть ниже того места, где сидит кот.

      Почему-то её слова действительно меня утешают, дают уверенность в том, что у Авелин ещё есть шанс на то, чтобы выжить.

- Ты её действительно любишь? – вдруг интересуется Аника, смотря на меня. Мы встречаемся взглядами, и в глубине её голубых глаз я вижу обыкновенный интерес романтичной девушки, перечитавшей на ночь любовных романов. Но даже несмотря на то, что это звучит слишком пафосно, я произношу:

- Да, Аника. Я действительно её люблю, и никто и никогда не полюбит твою сестру так, как я.

      Она улыбается в ответ, но как-то рассеянно, словно мои слова погрузили её в транс. Мы все идём по узкому, извивающемуся коридору, и тут неожиданно Джеймс недовольно произносит:

- Проклятье, такое чувство, словно мы по человеческому кишечнику идем!

      Чуть дальше по коридору раздаётся несколько нервный смешок его брата, и на мгновение каждый чувствует, как в его груди начинает теплиться надежда.

      Только это чувство почти сразу же проходит.