Unknown

— Я бегал не просто так. Видел, что тебе это нравилось. Сама хотела, чтобы добивался тебя, ездил к тебе, — говорит он прерывисто. — Сигналы давала такие, что попробуй не оглохни.

— Например?

Он уже в куртке и ботинках. Решительно подходит ко мне. Берёт мою руку и кладёт на раскрытую ладонь серёжку. Ту самую, что я у него якобы забыла в нашу первую ночь. Я её в шкатулке храню, в чёрном пакетике.

— Подарок прощальный, — улыбается.

Я не понимаю. Но почему-то холодею.

— Ты шарился по моим вещам? Зачем?

— Я всё спрашивал, когда ты их наденешь. Ведь они тебе так дороги были! Слушал твои нелепые оправдания, — усмехается Денис. — Забавно. Вот тебе вторая. Носи с удовольствием. Они новые, куплены для тебя. И не лги больше, что не хотела меня. Не приписывай мне дурь, которой во мне не было. И трахаться со мной хотела, и всё остальное. Не хотела бы — я бы не лез.

До меня доходит смысл его слов. Денис делает движение бровями и подмигивает мне.

— Убирайся, — говорю я беззвучно.

— Удачи.

Гончаров кивает, разворачивается и уходит.

Глава 45

Дверь хлопает негромко, но при этом оглушает. Я ладони к ушам прижимаю и на корточки опускаюсь, а потом и вовсе на пол плюхаюсь. Силы оставляют, Денис словно унёс с собой их остатки.

Он ушёл, и стало вдруг тихо. И холодно.

Я зябко потираю плечи. Мы постоянно ссорились, он часто уходил, чтобы остыть. При этом оба знали, что вернётся. Всегда. Это ощущение принадлежности ему и защищённости сидело внутри чуть ли не с первой встречи.

Сегодня оно исчезло.

Я подарок его прощальный в руке сжимаю. Потом на ноги вскакиваю и бегу в комнату. Достаю шкатулку. Пальцы не слушаются, пока пытаюсь вытряхнуть из чёрного шёлкового пакетика вторую серьгу. Всё хотела её выбросить, но почему-то откладывала. Что-то не давало будто.

Две серёжки на ладони — один комплект, никаких сомнений. Сжимаю крепко-крепко, изо всех сил! Пока больно не становится. Так сильно больно... Он лгал мне. Всё это время!

Лгал!

Я размахиваюсь и, ведомая порывом, швыряю их в стену.

Утром просыпаться не хочется. Я будильник выключаю и некоторое время на кровати лежу. Ночью ворочалась долго, совсем сна не было. Одну подушку между ног зажала, вторую обнимала. В итоге, по ощущениям, уснула полчаса назад и нисколько не отдохнула.

Связалась с невыносимым спесивым пацаном на свою голову! Эти отношения давно пора было прекратить. Да что там, их и не следовало начинать! Потрахаться с симпатичным дембелем после клуба — почему нет? Но зачем его тащить в свою жизнь?

Меня все отговаривали, а я... сначала скрывала отношения, а потом бросилась в них с головой. Поступила бездумно.

Я... правильно сделала, что отпустила его. Не побежала следом и не продлила агонию, которую мы зачем-то называли громким словом «любовь».

Я... теперь снова свободна и самой себе предоставлена.

Я... пишу сообщение Аркадию, что заболела, и впервые в жизни выключаю сотовый. Не выхожу на работу. Наверное, фирма к вечеру развалится без моего присутствия, но я делаю это, потому что просто не могу встать с потели. Правильное решение — вещь тяжёлая, оно плитой каменной на меня вдруг навалилось. Я, как сумасшедшая, навстречу плите этой ледяной руки раскинула и стояла ждала. Она на меня ахнулась и размазала.

Пздц. Кажется, мне теперь вместе с ней, глыбой этой, по жизни идти придётся. Хвастаться своей правильностью. Красивой плитой. Только вот не мраморной ли?

О чём я вообще думала, когда с ним связывалась?

Я закрываю глаза, и мне снится поезд. Даже слышу, клянусь, как колеса стучат по рельсам. Мы с Денисом будто едем вместе на концерт или ещё куда-то. Пункт назначения во сне кажется неважным. Я на верхней полке уснуть пытаюсь, но не выходит никак. Поэтому вниз спускаюсь.

Денис не спит. Полусидит на своей полке и в телефон пялится. Поднимает глаза и, увидев меня, смотрит вопросительно. А у меня всё в порядке. И вообще хорошо, отлично даже. И сон у меня будто есть, и настроение приподнятое, и даже поезд не смущает. Я вниз спустилась просто оттого, что соскучилась по нему.

Дэн руку приподнимает, приглашая, и я к нему тут же укладываюсь. Под мышкой удобно размещаюсь и в шею его утыкаюсь, чувствуя, как он за одеялом тянется и укутывает нас обоих. Денис в наушниках, смотрит какой-то документальный фильм про спецназ, хмурится. Полностью поглощён сюжетом и напряжён слегка, будто сам сражается. Я взгляд на экран бросаю — там страшное что-то. И мне не хочется в это погружаться, поэтому я нежно целую его в шею.

Денис машинально меня поглаживает. Мы лежим, едем. Колёса стучат по рельсам. Вокруг темно, попутчики спят.

И я тоже дремлю, уткнувшись в его шею носом. Обнимая без всякой причины. Лишь потому, что он мой и мне можно. И не мешаю ему совершенно. Он тоже обнимает меня, как будто это само собой, словно не может иначе. Рад мне даже на узкой полке в поезде, даже когда смотрит что-то страшное о том, как люди умирают. А внутри меня спокойно и мирно. И впереди нас ждёт праздник и концерт. И вообще всё хорошо у нас. Просто и уютно. И ничего больше не нужно.

Так было. Это не фантазии. Кусочек из прошлого.