Unknown

Я стоял у окна и любовался парочкой, что кружилась снаружи на льду. Все ранбольные нашего госпиталя любовались. Девушка и парень на катке пруда очень красиво скользили на коньках. Костыли опирались подмышки, а я смотрел. Новый Год, через два часа наступил Новый тысяча девятьсот сорок второй Год. Чёрт, я обнаглел, вот и поплатился, накрыли артиллерией. Осколок мелкий, но противный. В игру левой ноги. Немцы настолько на меня разозлились, почти два батальона пехоты потеряли в нашем тылу от моей работы за три недели, что подставили под меня одну группу пехоты, и обнаружив меня, навели артиллерию. Целый полк работал. Не смог уйти. Только рванул с места, убирая «ВАЛ» в хранилище, как близкий разрыв кинул в овраг, это меня и спасло, рвались снаряды на краю оврага, а вниз ничего, только осколки. Ещё и оглушило, хорошо без контузии обошлось, очень неприятная штука. Однако успел почувствовать мой осколок, удар и онемение. Я его, по-моему, даже видел, лицом в небо лежал. За эти три недели я изрядно поработал, особисты в дивизии даже к ордену представили, у меня отчётность, подтверждал документами убитых немцев, оружием, а получил его только неделю назад, генерал прибыл награждать. Не только меня. Орден «Боевого Красного Знамени». За восемь дней до ранения я слетал в Москву и забрал из схрона, всё что оставил. А было куда. У меня трагедия произошла. Я вертолёт несколько раз использовал, нарабатывал практику применения, по тылам противника. Той дивизии, что стояла против нашей Сто Семьдесят Второй. Шесть налётов по ночам нормально, в седьмой раз попал в зенитную ловушку. Две батареи вроде «Эрликонов» отработали так, что «Ми-24» у меня просто рухнул на землю изрешечённым. Как сам выжил, хотя кабине тоже досталось, я не понимаю. Посадка жёсткая, машина на бок завалилась, я выбрался, убрал в хранилище, а то у немцев в тылу упал, потом затопил корпус в болоте. Булькнул только так. Как видите и на меня нашлась управа. Отбили ночные налёты, что серьёзно потрепали их тылы, артиллерию проредил и запасы, а ведь я всегда в новом месте работал, каждый раз, у меня прибор ночного виденья, видел, что атакую. А тут ещё артиллерией накрыло и ранило. Повезло немцам.

Освободилось с потерей вертолёта порядка тридцати тонн, тут и сам вертолёт, и запчасти, и снаряды, большую часть утопил, мне без надобности, ну и слетав в Москву за своим схроном, побывал у немцев в тылу. На мотодельтаплане летал, нашёл нужный пункт сбора, немцы трофеи Киевского котла всё ещё осваивали, и увёл новенькие гаубицу «МЛ-20» и полковой миномёт, и до предела загрузился снарядами и минами к ним. Вот и всё. Правда, гаубицу использовал только раз, тогда же и «Леопарда», это я про станцию артиллерийской разведки. Я больше тылы чистил, но как-то попал под удар вражеской артиллерии, за неделю до ранения, и мне это сильно не понравилось. В штабе дивизии рапорты писал по уничтоженным немцам, когда обстрел начался. Решил поквитаться. Нашёл станций местоположение батареи, той или нет, не знаю, в двенадцати километрах от меня, и сделал пристрелочный выстрел. Проверил как летит снаряд и где рванул, и дальше дал три выстрела, станция показала, снаряды легли точно где батарея находилась, та не отвечала, я ещё туда десять снарядов закинул, и затих, убрав станцию и гаубицу. А ночью слетал, сверху глянул в очки ночного видения. Хана батарее. Два орудия исковерканы прямыми попаданиями, ещё одно орудие чинили на месте, и сильно побитые расчёты видны. Свежая общая могила. Я сел недалеко, сбегал, взял языка, и узнал от него всё что нужно. Мне было интересно. Да, по сути батарею я уничтожил, хватило бы и шести снарядов, прямые накрытия, те не в укрытия стояли, им хватило. А вообще я вёл огонь как две гаубицы. Тут же расчёт в девять рыл с орудием должен заниматься, а я один, станины раздвинуты, орудие у меня так и в хранилище хранится, снаряды раздельного заряжения. Я просто после выстрела открывая затвор совал руку в ствол и доставал внутри снаряд, у меня только осколочно-фугасные были, потом гильзу с пороховым зарядом, и закрывал затвор, стреляя. За минуту не три-четыре выстрела делал, как нормальный опытный расчёт, а пять-шесть. Это если не надо менять установленный прицел. Да, при выстреле из гаубицы рядом со станцией, у той помехи идут. Я вот не знал о таком. Поступил проще, поставил гаубицу в овраг, и дело пошло. Стенки глушили. Да и немцам сложнее выявить позицию было. Они кстати отвечать начали, когда я уже удалился от позиции.