Unknown

И снова мне не дали в медсанбате долго полежать, а я лечился и были видны изменения, но меня седьмого июля приказом включили в охрану как легкораненого, в санитарный обоз, что направляли в тыл. Бои страшные идут, раненых много, вот очередной обоз сформировали, несколько отправили, были обстреляны, видать летучие группы работали, что проникали в наш тыл, может десантники, ими тут всех пугали, но факт имеет место быть. Обстрелы случались. Собрали целое отделение для охраны, командовал сержант-артиллерист, вот и двинули под вечер. Семнадцать повозок и телег, из них двенадцать телег местных жителей, арендованные. Хозяева сами вели лошадей.

- Герман!.. - расслышал я, и поначалу не понял, что это меня зовут с одной из телег, но поправив ремень винтовки, подошёл, почти не хромая.

- Точно ты, - слабо улыбнулся раненый боец, а я рассматривал знакомое лицо и никак не мог поверить, что это Олег. Тот самый пулемётчик, с которым был блокирован в подвале двадцать третьего вечером.

- Олег? Здорово чертяка. А я, думал вы в плен попали.

- Да мы попали, только я утёк через пару дней. Слава погиб, его часовой застрелил.

- Ох ты ж!

Я так и шёл рядом с неспешно двигавшейся телегой, другие бойцы, что в головном дозоре, что замыкали, занимались делом, охраняли, но тут поля, видно всё на километры. Больше следили за небом.

- Сам как выбрался? - спросил Олег.

- Шкуры на себя завалил, так и сберегся от гранат, даже не оглушило. А когда немцев услышал в подвале, понял, что с вами всё, или убиты, или в плену. Как стемнело, выбрался, угнал бронетранспортёр и вывез раненого командира с семьёй и гражданскими. Командир тот самый, что когда по голове получил, тот сердце моё заставил биться.

- Знаю его. А меня вот подранило, в контратаке, от штыка увернулся, а от очереди пулемётчика нет… - тот немного полежал, набираясь сил, лицо всё в мелких каплях пота было, но вот спросил. - Сам где смог медали заработать?

- В соседней дивизии, помог нашим из плена бежать, и взял в плен немецкого майора, за это и дали.

- Герой. Сейчас где?

- В медсанбате, как легкораненый. Нога-то травмирована, это знаешь, так ещё осколком по каске прилетело, сознание потерял, мы там медсанбат Сорок Пятой дивизии защищали, немцы прорвались, очнулся уже в плену. Шея травмирована была, не поворачивалась, ещё лёгкую контузию выявили, звон в ушах недавно совсем прошёл, вот и лечусь. Сейчас немного кручу, но врачи не советую, рано пока. Как легкораненого направили на охрану санитарного обоза.

- Да уж, покрутило нас.

- Это точно. Кстати, вчера подал рапорт в штаб дивизии, он рядом с медсанбатом как раз развернулся. Машиной управлять умею, только шофёрского удостоверения нет, а шофёров не хватает, уже клич кидали. Нашим штабистам тоже проще, отправлять на учёбу не надо. Готовый специалист, только удостоверение выправить и сади за баранку. Жду ответа пока.

- В тылу хочешь отсидеться? - хриплым голосом спросил один из раненых.

Нас вообще все в телеге слушали, включая возницу, что вёл лошадь за повод, так вот один из раненых и подал голос.

- Герман труса никогда не праздновал. Знаете, сколько он немцев набил из своего винтаря? - разозлился вдруг Олег. - Шофёры тоже потери несут, и под обсмотрел попадают, и авиация за ними охотится.

Вообще я правду сказал, вчера рапорт и был принят, ответа пока не было. А вообще я подумывал как дожить хотя бы до конца этого года, о конце войны даже и не думаю пока, рано. Прикинул возможность подать прошение отправить меня на курсы командиров, младших лейтенантов. Три месяца обучения и вылупляется молодой взводный. Сам слышал, уже отправили первую группу бойцов. Да, три месяца в безопасности, но взводные живут просто мизер, простым бойцом-окопником, что особо не высовывается, выжить куда проще. Если не получится в шофёры уйти, не расстроюсь.

- Пускай. Каждый имеет своё мнение, так что тут кричи не кричи, всё равно так думать будут.

Мы ещё немного поговорили, тут темнеть начало, и меня сержант направил в дозор, поменять ту пару что там была, раз хорошо вижу в темноте, тот со мной лежал в палатке, в курсе, разговаривали, личным опытом делились, я об этом и брякнул. Вот так в дозоре и пошёл. Чуть позже оставив напарника одного, дошёл до сержанта и сказал, что видел тени в стороне, отсветы фонарика, хочу глянуть кто там. Обоз уже остановили и к нам подошёл старший над нами, старший военфельдшер Лукин, круглый такой как колобок мужчина в очках. Кстати, мой лечащий врач. Тот выяснил в чём дело, но командовать не стал, явно отдав принятие решения старшему охраны, нашему сержанту.

- Возьми кого, - велел тот.

- Товарищ сержант, я хоть в темноте вижу. Он же выдаст нас. Мне проще одному, если немцы, закидаю гранатами и утеку.

- А у тебя что, гранаты есть? - удивился сержант. У настолько винтовки были, по тридцать патронов на ствол, плюс один ручник, и всё.

- Три штуки, «РГД».

- Дай мне одну.