Unknown

Тот, кто придумывал подпись для фотографии, не стал чураться штампов и правильно сделал — пара олицетворяла название. Хрупкий темноволосый Илле, присевший возле ног своего будущего супруга и повелителя, подбирал с парковой дорожки осенний лист, тронутый багрянцем: на вид — чистый клен, хотя наверняка там, в Нератосе, не растут клены. А развалившийся на лавочке Арек снисходительно наблюдал за возней принца, осторожно поглаживая его по ухоженной шевелюре.

Второй наместник Тагана по-прежнему впечатлял зрелой красотой — правда, глаза скрывались за затемненными очками, но это только придавало некоторую строгость и загадочность облику. Фотограф удачно поймал блик на золотом браслете: усилитель притягивал взгляд, и становилось ясно — внука императора отдают в надежные руки. Отдают кеннорийцу, который способен его защитить.

От фотографии Александра оторвал телефонный звонок. Он

снял трубку и привычно проговорил по-кеннорийски:

— Зал игровых автоматов «Удача». У телефона кассир-оператор Шелехов.

— Расслабься, это я, — фыркнул в трубку менеджер казино,

курирующий залы — звучит гордо, а на деле два зала, не

умаешься курировать. — Готовься закрываться. Сообщение с

подстанции пришло — центр на два дня обесточили.

— Артем, а как пересдаваться? Я же показания счетчиков

снять не могу!

— А зачем тебе пересдаваться? Дадут свет, отработаешь

смену, тогда и пересдашься.

— Так график поменяется. Василий опять ныть начнет.

— Начнет ныть — пошлешь его ко мне. А я его пошлю, куда

следует. Что еще?.. А! Выручки в сейфе много?

— Какая выручка? Один лимит. С утра не заглядывал

никто — суббота. Хорошо, если к обеду проснутся.

— Ну, тогда нам жить проще. Сейчас к тебе инкассаторы

заедут, пересчитаете жетоны, распишетесь, замкнете сейф и

иди с богом. Ключи от точки пусть у тебя остаются. Сотовый

телефон не выключай, я тебе позвоню, когда свет дадут.

— Договорились.

Инкассаторы приехали быстро. Персонал казино был

сме шанным — выручку с точек забирал пожилой бухгалтер

Андрей Андреевич, за которым ходил скучающий детина в

браслетах по имени Клаус. Работалось с ними легко — Андрей

славился болезненной честностью, а Клаус не лез в пересчеты,

ограничиваясь ролью телохранителя. Лимит сочли под рассказ

об аварии на подстанции, после чего инкассаторы забрали у

Саши ключ от сейфа и отбыли во второй зал. Никому не хотелось

терять погожий выходной день — пусть неоплачиваемый и

внеплановый, но идеальных подарков судьбы не бывает.

Саша вытащил из подсобки пакет с едой и термосом,

поколебался и сунул туда журнал, оставленный кем-то из

клиентов. Почитать на досуге, что там о наместнике пишут.

И не только о наместнике. Обычно всю попавшую в руки

кеннорийскую прессу он изучал от корки до корки — если

разговорную базу удавалось шлифовать, общаясь с игроками и

Клаусом, то тратить деньги на книги было откровенно жалко.

Да и книги продавались не бог весть какие: в основном taschen

-

buch

1

 — на мягких обложках мускулистые красавцы в браслетах обнимают хрупких перепуганных принцев. Молодость и зрелость, короче говоря.

После полумрака игрового зала улица показалась осле-

пительно яркой. В Eisenwasserlich царил золотой сентябрь —

почти как в Нератосе, где пару недель назад сфотографировали Арека с Илле.

«Крепко меня всколыхнуло, все мысли на одно сворачиваются, — признал Александр, запирая точку. — А ведь больше года прошло как мы... гм... расстались. Если то, что между нами было, можно назвать встречами».

Безумный месяц май прошлого года отпечатался в его

памяти навсегда. Фактически — три встречи. Сумасшедший

1taschenbuch (нем.) — карманная книга.

безмолвный перетрах у него в квартире, куда явился чуть пьяный Арек. Встреча под особняком, когда Саша укладывал тротуарную плитку, плавно перетекшая во вторую, уже менее бурную ночь. И шальные выходные — от сауны с шокирующим снятием браслетов, до безмятежной прогулки в парке и идиллии в спальне наместника. Один месяц и пять ночей, перевернувших его жизнь.

Нельзя сказать, чтобы он вспоминал об Ареке каждый

день, или тосковал по жарким мужским объятьям. Прожитое

и есть прожитое: время заставляет краски тускнеть, а шампан-

ское — выдыхаться. И как бы ни был сладок или горек кусок,

разжеванный и проглоченный ранее, сегодня у тебя во рту

остается привкус именно сегодняшнего куска. Но это не

отменяет приобретенного умения отличать жгучий перец от карамели.

Кассир-оператор Шелехов сунул ключи в карман, перехватил

пакет и побрел по тротуару, наслаждаясь бьющим в лицо теплым

ветром. Одна беда — ветер не выдувал ненужные мысли, скорее,

приносил новые. Фотография заставила задуматься о жизненном

развилке, случившемся после достопамятного ухода из дома

Арека. Стоило ли тогда поговорить по душам, попытаться

объяснить Ареку все хитросплетения школьно-соседских отно-

шений и покаяться в алкогольных речах? Наверное, стоило. Не

исключен вариант, что наместник, желавший вникнуть в его

проблемы, без особых трудностей переварил правду и, может

быть, даже над ней посмеялся — по-доброму и с облегчением.

А то он не знает, какие гадости у кеннорийцев за спинами