Unknown

Небо над нами затянуто серыми тучами, ветер с привкусом соли проносится мимо, прибой с грохотом бьется о копыта наших лошадей, когда мы галопом несемся вдоль пляжа. Я чувствую запах дождя, витавший в воздухе ранее, и вижу раскрасневшуюся кожу Сирши, когда она оглядывается на меня через плечо, ее рыжие волосы развеваются за спиной, ярким потоком красок на фоне серого и белого пляжа, окружающего нас.

К тому времени, как она переводит своего жеребца в легкий галоп, тяжело дыша, с широко раскрытыми глазами и раскрасневшимися от ветра и счастья щеками, я чувствую, как моя собственная кровь бурлит в венах, адреналин от поездки принимает новую форму, когда я смотрю на Сиршу и чувствую, как снова поднимается это слишком знакомое желание.

— Давай сделаем перерыв, — зову я ее, останавливая свою кобылу и спешиваясь. Меня заверили, что обеих лошадей можно привязать к земле. Я оставляю каждому по охапке сена из седельной сумки сбоку, вытряхиваю мягкое клетчатое шерстяное одеяло, которое принес с собой, и расстилаю его на песке в нескольких ярдах от них. — Иди, сядь со мной.

Сирша смотрит на меня почти подозрительно, но тоже оставляет своего жеребца и садится на одеяло рядом со мной, разглаживая его под собой. Она разводит ноги в стороны, бросает взгляд на шум прибоя, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Это ужасно романтическое свидание, — медленно произносит она, — для мужчины, который очень настаивал на том, что его не интересует любовь.

Я пожимаю плечами, как будто не обдумывал то же самое по дороге сюда.

— Я хотел отвести тебя куда-нибудь подальше от любопытных глаз и ушей, где мы могли бы поговорить, — просто говорю я, и это правда. — Я хотел, чтобы мы поговорили о нашем будущем, только мы. Других нет. Никаких шансов, что кто-нибудь подслушивает или шпионит.

— Ты параноик, что ли? — Сирша слегка поддразнивает, но по выражению ее глаз я вижу, что она понимает. — Итак, что ты хочешь мне сказать?

Я делаю паузу, бросая взгляд на воду и лошадей, удовлетворенно сопящих по песку, уставших от пробежки.

— Кое-что из этого я уже говорил, но стоит повторить. Короли будут моими, Сирша, и только моими. Твой отец может сохранить свое кресло, но я не хочу, чтобы он управлял мной сам, или через тебя. Особенно, когда мы поженимся, я рассчитываю на твою преданность. Ты станешь моей женой, и твои интересы будут совпадать с моими.

— Но не верность, — мягко говорит Сирша. — От любого из нас.

— Нет. — Я смотрю на нее, не в силах удержаться от мысли, говорит ли она это из сожаления или вожделения к кому-то другому. Воспоминание о Найле, выходящем из ее комнаты, даже если это было так невинно, как она говорит, все еще обжигает меня изнутри, но я также не хочу говорить ей, чтобы она не разговаривала с ним. Я не хочу, чтобы она думала, что я настолько ревнив. Я не хочу, чтобы она думала, что я так сильно и часто думаю о ней.

— Ты подаришь мне наследника, а потом, пока ты предохраняешься, можешь трахаться с кем захочешь, — говорю я ей категорично. — И я сделаю то же самое. Я не буду заводить детей ни от какой другой женщины, и ты не забеременеешь ни от какого другого мужчины. Это… создание нашей семьи и продолжение наследия Макгрегора, будет нашей связью и нашим долгом. Удовольствие можно найти и в другом месте.

Даже когда я говорю это, я знаю, что не совсем честен. Мысль о том, что в нашем супружеском ложе не будет удовольствия, смехотворна. Даже сейчас я трепещу при одной мысли о ней, обнаженной, в моей постели, а мы даже не прикасаемся друг к другу.

Это ненадолго. Не может. Раньше такого не было.

Я хочу того, чего у меня еще не было, как и все мужчины. Как только я попробую ее на вкус и сделаю своей, ее привлекательность уменьшится, пока я не найду кого-то нового, кого можно вожделеть, кого можно преследовать.

Медленно я лезу в карман джинсов и вытаскиваю бархатную коробочку, которую спрятал там перед уходом из отеля. Глаза Сирши расширяются, и она смотрит на нее, ее зеленые глаза поднимаются на меня.

— Ты должен был подарить мне это на церемонии обручения.

— Да. И я это сделаю. Но я хотел, чтобы твое обещание осталось здесь, сейчас, между нами. Твоя уверенность в том, что ты понимаешь, как все будет в нашем браке, и принимаешь это. — Я спокойно смотрю на нее, пытаясь подавить желание, которое, как я чувствую, поднимается во мне. — Я не хочу причинять тебе боль, Сирша. Я не хочу, чтобы в наших отношениях была боль или недопонимание. Я думаю, что, если мы оба сделаем выбор в пользу того, чтобы это соглашение было таким, какое оно есть, мы сможем прожить приятную совместную жизнь. Она не обязательно должна быть драматичной или бурной. Она может быть даже мирной. Если мы поймем друг друга. — Я медленно открываю бархатную коробочку, чтобы она могла увидеть, что лежит внутри: бриллиант круглой огранки, обрамленный двумя сапфировыми багетами, оправленными в платину. — Наши отношения до сих пор часто приводили к разногласиям друг с другом, Сирша, но в остальной части нашей жизни так не должно быть.