Unknown

Первым меня встречает смех Зейна. Я открываю глаза, не обращая внимания на то, как хлорка щиплет мои глазные яблоки, и бросаю на него взгляд.

— Да что с тобой такое?

Волосы моего брата насквозь промокли, как и его одежда. Он прибежал сюда в полной форме Redwood Prep.

— Хватит дуться, Датч. Ты ведь вернул ее за ту историю с машиной, не так ли?

Я отпихиваю его руку и сжимаю челюсть. Если бы мои братья услышали, что я сказал Каденс, они бы решили, что это было частью моего наказания. И я уверен, что Каденс думает так же.

Но правда еще более жалкая, чем то, как я справился со своей «местью».

Я оттолкнул ее не потому, что не хотел ее. Наоборот. Я хотел вытряхнуть ее мозги из ушей. Я хотел положить ее руки на клавиши пианино, согнуть ее к чертовой матери и наполнить зал музыкой, достаточно горячей, чтобы сжечь всю школу.

Но я не мог выбросить из головы это дурацкое предупреждение. Маленький голосок, к которому я никогда не прислушиваюсь, но когда речь заходит об этой чертовой головной боли, кажется, становится чертовски громким.

У нее только что случился приступ паники. Она не в своем уме. Ей нужна помощь, а не твой рот на ее сиськах.

Я не из тех, кто ставит границы, когда девушка готова, открыта и стонет от моего имени. А Каденс уже усложняла ситуацию, мурлыча и тершись об меня, как кошка в течке.

Она была прямо там.

Прямо, черт возьми.

Пир во всей своей щедрой красе.

Но я знал, что на самом деле она прижимается ко мне не потому, что хочет меня, и даже не потому, что хочет секса. Это была рефлекторная реакция на то, что она заперта в ужасном психическом пространстве, и я был удобной мишенью для ее адреналиновой подпитки.

И что самое ужасное?

Это то, что мне не все равно.

Мне чертовски важно, чтобы я не воспользовался ею.

Черт возьми.

Я даже не узнаю себя.

— Йо, вода это здорово. — Зейн отпускает меня и подплывает к Солу. Он делает жест «давай». — Залезай сюда, чувак.

— Неа.

Сол качает головой.

Я вскидываю бровь в его сторону. Раньше Сол первым бы прыгнул в этот бассейн, наплевав на последствия.

Но Зейна это не останавливает. Он посылает волну воды через бортик бассейна, и она брызгает прямо в центр груди Сола.

Тусклый, тягостный взгляд в глазах Сола гаснет, сменяясь знакомым блеском, который напоминает мне о наших старых временах.

— О, началось!

Сол делает прыжок с разбега и бросается в бассейн.

Стена воды, которую он поднимает, смачивает кончики кроссовок Финна. Он хмурится на нас.

— Иди сюда, Финн! — Кричит Зейн.

— Я в порядке.

— Страшные штаны!

— По крайней мере, мои штаны сухие. Удачи с мокрыми носками и мокрыми боксерами.

— В отличие от Датча, у нас не было времени переодеться в плавки. — Зейн выпячивает подбородок. — Кроме того, девушкам нравится видеть мой пресс через мокрую футболку.

Я смеюсь.

Зейн подмигивает и делает гребок на спине.

Сол посылает на него струйку воды.

Зейн отплевывается. — Эй!

— Это расплата.

Когда Сол и Зейн начинают водный бой, Финн возвращается к своей книге, хотя на этот раз уголки его губ подрагивают от улыбки. Это действительно похоже на старые добрые времена: Сол снова стал ярким, а Зейн, как обычно, действует всем на нервы.

Когда они рядом, возвращая меня к реальности, я чувствую себя менее отстраненной и более похожей на себя.

Я немного плаваю с ребятами, пока Сол не жалуется, что опаздывает на занятия.

Поскольку он уже говорил о том, что хочет подтянуть свои оценки, мы с Зейном соглашаемся отвести его на следующий урок. Так учителя не посмеют сказать ему какую-нибудь глупость.

Я захожу в раздевалку для мальчиков один, радуясь, что мне хватило ума раздеться перед тем, как прыгнуть в бассейн. Я открываю шкафчик, лезу внутрь и нахожу...

Ничего.

Ни обуви.

Ни боксеров.

Ни брюк, ни рубашки, ни куртки Redwood Prep.

Моргнув, я открываю другой шкафчик, думая, что, возможно, я ошибся.

По-прежнему ничего.

Я отступаю назад и оглядываю мокрую раздевалку, сканируя скамейки и заглядывая за полки на случай, если я что-то перепутал.

Одежды нет.

— Зейн. — Сплюнул я.

Возвращаясь к бассейну, я бросаю взгляд на брата, который сидит и сушит рубашку полотенцем. Это мало что дает. Он все еще выглядит таким же промокшим, как и раньше. Сол на противоположном конце скамейки сталкивается с той же проблемой.

Мои ноздри раздуваются.

— Это не смешно, Зейн.

— Что не смешно?

— Верни мне мою одежду. — Рявкаю я.

Брови Зейна сходятся вместе. Его игра становится все лучше, потому что он искренне выглядит так, будто понятия не имеет, о чем я говорю.

— Я не брал твою одежду. — Говорит Зейн.

— Сол?

Он поднимает обе руки. — Я тоже не брал.

Я оглядываюсь через плечо.

— Есть идеи, куда она могла деться?

— Эй, — протестует Зейн, — почему ты не обвиняешь Финна в слепоте?

— Потому что он не стал бы делать такую глупость.

— Я оскорблен. — Говорит Сол с притворным возмущением. — То есть ты хочешь сказать, что я бы сделал? Ты ставишь меня в один ряд с этим парнем?

Он показывает на Зейна.

— Одежда не могла уйти. — Рычу я.

Финн поднимает руку.