Unknown

Но повернувшись, я увидел, что половина из них держатся друг за друга. Я чуть не прослезился. Пришлось сменить тактику. Решив, что наглядная иллюстрация стоит тысячи слов, я попросил их самого сильного мужчину выйти вперед. Ко мне подошел громадный мужчина с плечами гиганта. В гражданской жизни он был борцом. Я попросил его обнять меня по-медвежьи. Он подчинился — сила у него была совершенно исключительной. Тут я нанес ему оглушающий удар по обеим сторонам головы, и он рухнул. Класс стал похож на взволнованных детей, — они загалдели, начали прыгать от радости, прося показать это снова. Моя жертва была не так воодушевлена, находясь в полубессознательном состоянии. Но с тех пор мне, по крайней мере, удавалось привлекать их внимание.

Как раз во время подготовки до нас дошли новости о том, что в Ольстере был убит Дуги Орам. Вместе с еще одним оперативником он находился в оперативной группе, которая была демаскирована. Три человека из ИРА подкрались к ним сзади, и первое, что они услышали, был голос, сказавший: «Вы британцы. Встаньте». Дуги и его спутник встали и повернулись лицом к ним. На несколько секунд воцарилась тишина, а затем с быстротой реакции, которая и сделала его легендарным, Дуги начал действовать. Он успел выхватить пистолет и выстрелить до того, как противник успел среагировать, ранив двух своих врагов. Его спутник тоже начал доставать пистолет. Пара боевиков из ИРА, Хоган и Мартин, открыли огонь, убив Дуги и тяжело ранив его спутника. Резерв разведывательной роты отреагировал в считанные секунды. Оба террориста, все еще вооруженные, были убиты. Третий боец ИРА скрылся.

Мы продолжали тренировать катарцев и постепенно смогли привести их в нужную форму. Было очень трудно заставить их сосредоточиться более чем на несколько минут. Срочности в их мире не существовало, и сколько бы мы ни пытались донести до них, что в бою скорость действий жизненно важна, они всегда делали все в замедленном темпе. Несмотря на это, к тому времени, когда мне пришлось уезжать, они стали вполне приличным боевым подразделением и позже отличились в войне в Персидском заливе. В аэропорту эти ребята пришли попрощаться. Было трудно ворчать и не проявлять эмоций, так как, несмотря ни на что, они мне понравились. Последним, кто пожал мне руку, был тот самый огромный суданский борец.

— Сэр, — с гордостью объявил Айбрем собравшимся слушателям, — после того как вы меня ударили, у меня три дня болела голова.

Обычно в конце тренировки принимающая сторона дарит членам команды часы. Мои были отправлены почтой — мне пришлось уехать раньше, так как серьезно заболела бабушка, и я навестил ее в Глазго. Ей было очень плохо. Я оставался с ней два дня, пока не прошел кризис и непосредственная опасность не отступила. У меня чуть сердце не разрывалось, когда я видел ее такой больной. Последние несколько лет я старался видеться с ней как можно чаще, но в связи со своей работой, и постоянными поездками за границу, визиты неизбежно становились все реже и реже. А теперь от того теплого, светлого и любящего человека, который был опорой моего детства, осталась лишь бледная тень. Ее разум постоянно затуманивался, но в те моменты, когда к бабушке возвращался ее светлый ум, она говорила только о том, как гордится мной и как сильно она меня любит. Потом бабушка снова замыкалась в себе. Больше всего на свете мне тогда хотелось, чтобы мой родной человек понял, как многое она для меня значит, и могу только надеяться, что она это знала.

Вернувшись из отпуска в конце 1984 года, я провел в Херефорде всего три недели, прежде чем снова уехать за границу, на этот раз в Малайю, на учения в джунглях. Эта поездка дала мне возможность познакомиться с некоторыми из новых солдат эскадрона «B». Они показались мне хорошей компанией, особенно маленький шотландец по имени Джоки. Он был бывшим десантником, и я полюбил его сразу же, как только мы познакомились. У него было отличное чувство юмора, и он относился к жизни так, будто завтра никогда не наступит. Воплощение истинного воина, желающего только того, что нужно бойцу: война, выпивка и женщины, — хотя и не обязательно в таком порядке. Дес хорошо его описал: «Если бы вы сломали этого человека пополам, то внутри увидели бы десантника».

Подход Джоки к жизни можно проиллюстрировать одним случаем, произошедшим в сингапурском баре. У нас возникли проблемы с какими-то американцами, и на мгновение показалось, что драки не избежать. Через толпу протиснулся один из самых крупных мужчин, которых я когда-либо видел в своей жизни: лысый гигант, ростом выше шести футов и весом не менее восемнадцати стоунов, с руками, похожими на переплетенные жилами стволы деревьев. Это был вышибала. Джоки взглянул на него и подпрыгнул вверх, пытаясь ударить его головой, но она без вреда отскочила от груди здоровяка. Тот посмотрел на шотландца с иронией, а остальные из нас бросились вперед. Я думал, что нам потребуется вся наша толпа, чтобы остановить этого человека, разрывающего на части нашего маленького товарища.