Unknown

Спустя какое-то время Аарон сел и воспользовался откинутой футболкой Спенсера, чтобы вытереть пот и сперму со своего пресса. Он бросил футболку на пол и, всё ещё обнажённый, повернулся на кровати, чтобы сесть рядом со Спенсером, скрестив ноги. Лицо Спенсера обдувал тёплый ветер из открытого окна. Это было начало июня, возвращение лета, и Спенсер не смог сдержать улыбку.

— Что? — спросил Аарон, дёргая простыни, только наполовину глядя на Спенсера. Спенсер взял его за руку и мгновение держал её, прежде чем поцеловать. Аарон наконец улыбнулся в ответ, скользя взглядом по контуру лица Спенсера.

— Это. Было. Потрясающе, — прошептал Спенсер, и Аарон наклонился ближе.

— Да, это точно, — произнёс он, после чего накрыл губы Спенсера своими, не в сексуальном поцелуе, а в успокаивающем.

Не в силах сдерживать свою радость, Спенсер улыбнулся в поцелуе. После хорошего оргазма всё всегда казалось лучше. Всё ещё находясь под кайфом от возможности наконец кончить вместе с Аароном, он позволил себе совсем немного заглянуть в будущее, которое могло у них быть. На следующий день Спенсер закончит колледж с дипломом младшего специалиста. Ему хотелось бы, чтобы они могли сделать это вместе, но Аарон брал только одно или два занятия на семестр, и ему предстояло учиться ещё какое-то время. Спенсер растянул учёбу на дополнительный год, но всё равно сумел справиться быстрее.

Аарон всё ещё избегал групповых проектов и не говорил в классе вслух, когда было возможно, но ему удавалось справляться с курсом. Спенсер помнил те первые несколько общих занятий и сомневался, что когда-нибудь забудет, как довёл Аарона до паники в тот день во дворе колледжа. Одно простое прикосновение, и Аарон развалился на части.

Он проделал такой чертовски долгий путь, просто чтобы суметь прикоснуться к Спенсеру, и сердце Спенсера распирало от гордости.

Не могу поверить, что завтра у меня выпускной.

— Лучше ты, чем я, — сказал Аарон, приподняв одну бровь на своём красивом лице. Даже со шрамом, который тянулся от его щеки до челюсти, для Спенсера Аарон всё равно был прекрасен. Конечно, здесь не обходилось без пристрастий, но Спенсер не думал, что это сильно влияет. — Я хожу туда только для того, чтобы маме было чем заняться. Я ведь всё равно никогда не смогу пойти работать, — он встретился со Спенсером загнанным взглядом, который Спенсер удержал.

С каждым днём тебе всё лучше.

Конечно, — прожестикулировал Аарон, его глаза лишились ещё чуть больше блеска. У Спенсера разбивалось сердце, пока он смотрел на это, но он ничего не сказал. Он знал, что такое споры с Аароном, а этот просто не стоил ругани. Может, к выпускному Аарона он будет готов заняться чем-то, связанным со специальностью. Боже, он достиг такого удивительного прогресса, даже только за то время, пока они вместе. Почти так же быстро, как появилась, тьма покинула лицо Аарона, и он усмехнулся.

Что?

Ты меня не отвлечёшь. После секса ты обещал мне еду, — прожестикулировал Аарон, и Спенсер нежно положил руку на загривок Аарона и притянул его для медленного, сладкого поцелуя. Ещё год назад Аарон не смог бы вытащить себя из плохого настроения. Он бы сдался тьме.

— Я. Тебя. Люблю, — произнёс вслух Спенсер, с бездыханным смешком. Аарон скользнул пальцем вдоль челюсти Спенсера. Время не изменило черты лица Аарона, но ослабило напряжение и синяки под его глазами.

— Я тоже тебя люблю, — ответил Аарон, и не в первый раз с тех пор, как влюбился в Аарона, Спенсер захотел услышать голос Аарона, который произносил эти слова. Вместо этого он переплёл свои пальцы с пальцами Аарона и сжал их, после чего поднялся с кровати.

На улице тридцать два градуса. Хочешь надеть другую майку? — спросил Спенсер, пока Аарон натягивал футболку с длинным рукавом на свою покрытую шрамами грудь. Казалось, Аарон покачал головой машинально. Затем остановился, майка прикрыла только его соски. Время тяжело зависло в воздухе, пока Спенсер ждал, но Аарон, должно быть, достиг своего предела на день, потому что снова просто покачал головой. То, что он думал о том, чтобы избавиться от рукавов, облегчало груз на сердце Спенсера.

Они одевались бок о бок, и Спенсер скорбел о потере, пока Аарон закрывал свою нежную, бледную кожу. Хотя, наверное, он никогда не поймёт по-настоящему, Спенсер представлял, каково Аарону обнажать тело перед кем-либо: ощущение было намного более напряжённым, чем у Спенсера, когда ему приходилось говорить вслух с кем-то незнакомым. Так что то, что Аарон вообще это делал… У Спенсера просто не было слов, чтобы описать, что это для него значило.

Он засунул телефон в карман своих джинсов, и парни спустились на кухню, Спенсер с голым торсом и босиком, а Аарон в футболке с длинным рукавом, джинсах и носках.