Unknown

Пол поднялся на ноги, чтобы спросить поваров, из-за чего весь сыр-бор, но, бросив быстрый взгляд за плиту, понял, что они тоже покинули свой пост. Теперь заведение напоминало "Марию Целесту", а фоном служил саундтрек Black Sabbath "Колокола ада".

- Дерьмо, - сказал Дуги, набивая рот. - Лично я не думал, что еда такая уж плохая.

Несмотря на то, что я одобрял их подшучивание, какое-то шестое чувство подсказало мне, что все это не так забавно, как представлялось парням.

- Может, нам стоит пойти в оперативный зал и выяснить, в чем дело? - сказал я, толкнув Дуги локтем в бок.

Мы все с трудом поднялись на ноги, когда двойные двери в комнату распахнулись и появился краснолицый офицер. На лбу у него блестели капли пота, и он тяжело дышал, как извращенец. Но по выражению его лица было также ясно, что он был зол, как черт, и на нас.

Его глаза остановились на нас, как лазерные указатели, а затем он заорал на нас:

- Черт возьми, вот и вы! Я искал вас по всему этому чертову лагерю. ХСО обстреливают город из минометов, и снаряды падают в нашу сторону. Все, кроме вас, в укрытии. Итак, давайте пошевеливаться!

В следующую минуту мы повторили нашу предыдущую экскурсию по лагерю, следуя за нашим сопровождающим по темным узким коридорам и мимо мрачных рабочих зон, спрятанных за занавесками из мешковины. Мы маневрировали влево и вправо с головокружительной регулярностью, так что в конце концов стало невозможно понять, где мы находимся в этом мрачном, незнакомом месте.

Когда мы побежали за ним, офицер представился. Это был Ник, "руперт" из эскадрона "D", который должен был провести инструктаж в семь. Он рассказал нам, что часовой на одной из угловых башен поднял тревогу как раз в тот момент, когда мины вылетали из стволов и через несколько секунд взрывались в центре города. С тех пор было выпущено еще два снаряда, каждый чуть ближе предыдущего. Он объяснил, что дело не в том, что ХСО намеренно нацеливались на ООН, но, исходя из прошлого опыта, невозможно было предугадать, куда может попасть следующий снаряд. Только на прошлой неделе шальной снаряд угодил на окраину лагеря и разорвался на длинной полосе гофрированного железа.

Мы пронеслись мимо стены, сложенной из мешков с песком, и оказались в большом убежище. Где-то во время нашего безумного бегства из кухни сигнал тревоги прекратился, но вместо тишины нас теперь приветствовал другой звук - гомон людского моря, собравшегося на глубине многих слоев в импровизированном убежище, куда мы теперь пришли отдохнуть. Судя по всему, в этом секторе, вероятно, мог бы разместиться весь лагерь, около тысячи человек, хотя сегодня их было примерно вдвое меньше; как нам сказали, из-за большого количества личного состава отправленного на патрулирование. Огражденную территорию окружали мешки с песком, слоем в четыре-пять дюймов и высотой в рост человека. Единственными входами в укреплении были вход, через который мы только что прошли, и большие двойные двери из непрозрачного пластика прямо напротив. Над нами не было ничего более существенного, чем жестяная крыша, которая покрывала остальную часть комплекса.

- Смит? Смит! - проревел голос у меня над левым ухом.

Я обернулся и увидел дородного сержант-майора с пышными усами, которые, как мне показалось, вышли из моды примерно полтора столетия назад. Он держал в руках блокнот и осматривал группу патрульных с таким же вниманием, с каким орел высматривает добычу. Патрульные, которые были одеты по-разному - те, кто спал, когда сработала сигнализация, были одеты в спортивную форму, а те, кто находился на дежурстве, были в полной боевой форме, съежились под его взглядом. За их спинами повара в белых туниках, контрастирующих с однообразием обстановки, оживленно переговаривались между собой, словно хотели, чтобы кто-нибудь их похвалил. Эти группы, расположенные в соответствии с взводами или аналогичными подразделениями, были продублированы по всей зоне ожидания. Воздух был наполнен сбивающим с толку набором имен, поскольку каждого человека в лагере проверяли по списку.

- Смит! Я знаю, что ты здесь, черт возьми, потому что видел тебя минуту назад, - прогремел сержант-майор. - Подними руку вверх, ты, мерзкий маленький червяк!

Смит, с перекошенным от страха и смущения лицом, появился из-за спин поваров. Он пробормотал какое-то оправдание, что не расслышал своего имени, и тут же был обложен отрывистой бранью.

Я все еще улыбался, глядя на эту эпизод Крымской войны, когда вдруг услышал, как в толпе выкрикивают мое собственное имя. Я поднял глаза и увидел Клайва, сержант-майора эскадрона"D", которой жил в Херефорде, на другой стороне улицы. Он приложил ладони рупором ко рту и снова заорал:

- Все твои парни здесь, приятель?

Я показал ему поднятый вверх большой палец и повел ребят туда, где он стоял. Там мы обнаружили группу других парней из эскадрона "D" и "чешуек". Когда мы уселись на пол, скрестив ноги, я почувствовал слабую вибрацию земли под своей задницей. Через несколько мгновений земля снова задрожала.