Unrestricted Warfare: China's Master Plan to Destroy America

Оцифрованные подразделения командного центра выступали в роли "голубых войск", компьютер непрерывно вводил и обрабатывал информацию, передаваемую со спутников и самолетов "Джойнт стар"; самолеты раннего предупреждения контролировали все воздушное пространство; истребители-бомбардировщики, управляемые спутниками и самолетами раннего предупреждения, наносили удары по целям высокоточными ракетами; бронетанковые войска и бронированные вертолеты поочередно наносили трехмерные удары по противнику; пехотинцы использовали портативные компьютеры для получения команд и применяли автоматическое оружие, стреляя из прицельных устройств на шлемах; а самой великолепной сценой был один солдат, который последовательно атаковал пять мышей и направил мощную огневую мощь своей артиллерии и авиации на группу вражеских танков на другой стороне хребта. На экране его компьютера отображались [результаты]: вражеские танки уже были подбиты. Учения, названные "Армией XXI века" и "синими войсками" с полностью оцифрованной техникой и проведенные в пустыне Мохаве, в итоге дали одну победу, одну ничью и шесть поражений, но "Армия XXI века" и "синие войска" проиграли традиционно оснащенным "красным войскам". Однако это не помешало министру обороны Коэну заявить в пресс-релизе после завершения учений следующее: Я считаю, что вы все здесь являетесь свидетелями военной революции2.

Очевидно, что военная революция, о которой говорит Коэн, идентична той войне, которую понимали те пророки, о которых мы говорили ранее. Победителю всегда нравится держаться на пути к победе. Подобно французским военным, которые для победы в Первой мировой войне полагались на то, что выберутся из окопов в Вердене, и надеялись, что следующая война будет вестись так же, как на линии Мажино, американские военные, одержавшие победу в войне в Персидском заливе, также надеются на продолжение зависимости типа "Бури в пустыне" в XXI веке. Несмотря на то, что каждый расчет завоевал славу, как у Шварцкопфа, все американские генералы понимают, что нельзя, чтобы войны в следующем веке были простым повторением войны в Персидском заливе. Именно поэтому еще до того, как рассеялся дым, они начали проводить замену вооружения армии США, а также вносить коррективы в первоначальные боевые теории и организационную систему. Военные всего мира увидели каркас будущих американских вооруженных сил и концепцию ведения войны по американскому образцу, начиная с "Концепции объединенных сил в 2010 году" и заканчивая "Армией будущего". Если принять во внимание возвышенность зала, то это совершенно необычно [то есть превосходство американских вооруженных сил, подобно величественному залу, является подавляющим]. Мало кто предполагал, что слепое пятно в поле зрения американцев появится именно здесь.

На сегодняшний день тенденции развития вооружений армии Соединенных Штатов, изменения в оборонной политике, эволюция боевых теорий, обновление указов и постановлений, а также взгляды высокопоставленных военачальников стремительно движутся по одному пути. Они утверждают, что военные средства являются окончательным способом разрешения будущих конфликтов, а споры между всеми странами в конечном итоге закончатся тем, что на поле боя сойдутся две большие армии. Исходя из этой предпосылки, американские военные требуют от себя почти одновременной победы в войнах на двух направлениях, и они провели огромную подготовку к этому.3 Проблема в том, кто есть в Пентагоне, например бывший начальник Объединенного комитета начальников штабов генерал Боуэр, который так ясно осознал, что Соединенные Штаты направляют большую часть своих сил на то, чтобы снова вести "войну холодного типа, которая никогда не повторится", и, вполне возможно, используют свои силы в неправильном направлении?4

Это связано с тем, что в конце XX века четко прослеживается международная тенденция. Как практически существующая, эпоха войн, сводящихся к перемещению оружия и солдат, еще не перешла в историю, но как концепция она уже начала заметно отставать. После увеличения числа международных договоров, ограничивающих гонку вооружений и распространение оружия, ООН и региональные международные организации расширили свои полномочия по вмешательству в локальные войны и региональные конфликты и относительно снизили военную угрозу национальной безопасности; напротив, появление большого количества новых высоких технологий фактически значительно увеличивает возможность невоенных мер, угрожающих национальной безопасности, и международное сообщество, которое не знает, что делать, столкнувшись с невоенными угрозами, разрушительность которых не меньше, чем у войны, по крайней мере, не имеет необходимых и эффективных ограничений. Это объективно ускорило возникновение невоенных войн, а вместе с тем привело к тому, что старые концепции и системы национальной безопасности оказались на грани краха.