Читаем Untitled полностью

Индианаполис и Чикаго, а затем прибыл в Спрингфилд. Поезд должен был двигаться с максимальной скоростью двадцать миль в час, а предпочтительная скорость составляла всего пять миль в час.14

В городах огромные толпы людей наблюдали за процессиями, которые растягивались на многие мили мимо зданий, задрапированных в черное; иногда, как в Филадельфии, возникали беспорядки и волнения. В Нью-Йорке места у окон с прекрасным видом на шествие якобы сдавались в аренду за 25 долларов. В основном же наблюдалась упорядоченная скорбь, удивительное терпение в очередях, чтобы посмотреть на тело, которое в Нью-Йорке уже начало заметно темнеть. Возможно, более впечатляющими, чем великие церемонии, были приемы в городах и деревнях, где поезд останавливался ненадолго или не останавливался вовсе. Толпы людей стояли молча, головы мужчин, а иногда и женщин были непокрыты, люди тихо плакали. Вдоль путей собирались фермеры, их жены и дети. Силуэты костров выделяли их на фоне ночи. Во многих местах в качестве молчаливых свидетелей стояли тридцать шесть молодых женщин в белых одеждах с черными поясами, которые несли флаги тридцати шести штатов.15

Путешествие началось на Востоке, но пунктом назначения поезда стал Средний Запад - регион, который американцы тогда обычно называли Западом. Оставшаяся часть века во многом будет принадлежать Среднему Западу. К 1870 году его население превышало население Новой Англии и Средней Атлантики вместе взятых. За пределами больших городов жители Среднего Запада были в основном белыми, протестантами и сельскими жителями. Как и другие американцы, в своих письмах и дневниках они отмечали кончину Линкольна и фиксировали свое горе. Они считали, что "время не стоит на месте", но при этом отмечали текущие повседневные задачи все еще во многом доиндустриальной страны. Фермы Среднего Запада производили большую часть продовольствия в стране, а магазины - там было относительно мало крупных заводов - сделали этот регион самым быстрорастущим в стране, удвоив долю рабочих мест в обрабатывающей промышленности в 1860-х годах. К 1900 году он превзошел по объему производства Новую Англию и стал соперничать со среднеатлантическими штатами.16

Мужчины и женщины, родившиеся на Среднем Западе, если не всегда там жившие, вскоре стали доминировать в американской культуре и политике. Уильям Дин Хоуэллс, редактор и романист, ставший одним из самых влиятельных из них, описывал "лучший тип американца" как "западного человека ... с восточной отделкой". Национальная и финансовая столицы останутся на Востоке, прежде всего в Нью-Йорке, а миф нации в конечном итоге переместится еще дальше на запад, на Великие равнины, в Скалистые горы и за их пределы, но те, кто обладает властью в Конгрессе и Белом доме, будут в основном жителями Среднего Запада. Президентство стало бы особой прерогативой жителей Среднего Запада. Эндрю Джонсон был родом из Теннесси; все остальные президенты до конца века, кроме двух, родились в Огайо. Хауэллс и Марк Твен из Миссури были писателями Среднего Запада, которые завоевали национальную аудиторию. Дуайт Муди, сменивший Бичера на посту самого выдающегося евангелиста эпохи, родился в Новой Англии, но прославился в Чикаго. Роберт Ингерсолл, ведущий оратор страны и религиозный скептик, также родился на Востоке, но переехал в Иллинойс. Видные реформаторы Среднего Запада, такие женщины, как Фрэнсис Уиллард, которая впоследствии возглавила Женский христианский союз умеренности, и Джейн Аддамс из чикагского дома Халла, чаще всего оставались на Среднем Западе, но их влияние тоже выходило далеко за пределы их региона. Привезя Линкольна домой, Мэри Линкольн, которая не сопровождала поезд, укрепила прочно укоренившуюся к концу века идею о том, что Средний Запад в огромной и разнообразной стране - это сердцевина, якобы квинтэссенция Америки.17

Если Средний Запад был сердцем страны, то Чикаго, несмотря на то, что был во многом самым нетипичным местом в ней, был столицей сердца. Это была последняя остановка похоронного поезда перед Спрингфилдом, и по темпам роста и разнообразию Чикаго был, пожалуй, самым ярким, если не сказать шумным, городом в стране. Он возник из болота, удвоив численность населения в 1860-х годах, и к 1870 году насчитывал около 350 000 человек. Это был, по выражению историка Уильяма Кронона, "природный мегаполис", черпающий плоды северных лесов и западных прерий и энергию обширных внутренних районов. Похоронный поезд Линкольна прибыл 1 мая и выехал на эстакаду, которая тянулась к озеру Мичиган. До прибытия поезда неделю шли дожди, и похоронная процессия проследовала по грунтовым улицам, по краям которых грязь взметнулась в гигантские насыпи. Линкольн покоился в здании суда округа Кук, где только в первый день на тело посмотрели 40 000 человек.18

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука