Untitled

В 1860-х годах американцы создали 615 908 новых ферм, что на 23 процента больше. Однако с 1863 года, когда правительство начало принимать заявки, по 1870 год, хоумстейдеры подали всего 142 410 заявок. Даже если бы каждая заявка оказалась успешной, а на самом деле таковых было лишь меньшинство, на долю закона пришлось бы менее 25 процентов всех созданных ферм. За исключением Висконсина и Мичигана, на Среднем Западе к востоку от реки Миссисипи оставалось мало земли для усадебного строительства. Например, в штате Иллинойс в 1860-х годах было создано 59 463 новых фермы, но только 7 из них были зарегистрированы в соответствии с Актом об усадьбе.14

1870-е годы принесли мало изменений. Поселенцы создали 1 348 985 новых ферм, но подали 318 572 заявки на усадьбы. Даже в Миннесоте больше поселенцев создавали фермы за счет выкупа и покупки земли, чем за счет усадебного строительства. Только в 1880-х годах заявки на усадьбы (477 052) составили значительную часть новых ферм (555 734), но это не было особенно хорошо. Многие из этих заявок были поданы к западу от 100-го меридиана, и многие фермеры в итоге потерпели неудачу.15

Закон об усадьбе лучше всего удался в таких местах, как Южная Дакота, где усадьбы сталкивались с небольшим количеством железнодорожных земель и небольшим количеством крупных спекулянтов. В Южной Дакоте, где железные дороги в основном не получали земельных грантов и следовали за поселением или почти не предшествовали ему, заселение шло быстрее и плотнее, чем в Северной Дакоте с ее большими земельными грантами. В Небраске, где было много железнодорожных грантов, гораздо больше акров (9 435 796) перешло к железным дорогам в период с 1863 по 1872 год или было куплено, чем было заселено или выкуплено (1 471 761).16

Земли, предоставленные железным дорогам или проданные крупным спекулянтам, особенно в соответствии с Законом о болотных землях 1850 года, по которому большие участки переходили в руки покупателей за гроши, стали серьезным ограничивающим фактором для успеха Закона о гомстедах и его спутников, но были и другие. В Калифорнии испанские и мексиканские земельные гранты создали препятствие для создания усадеб. Большие участки земли были предоставлены штатам в соответствии с Законом Моррилла и другими мерами. Индейцы сохранили другие земли для резерваций.17

Свести воедино всю эту солянку законов и методов распределения было бы сложно для эффективной бюрократии, но эффективной бюрократии не было; было только Главное земельное управление. Дряхлое и коррумпированное, ГЗО модернизировалось лишь постепенно. Еще при администрации Джексона его называли "логовом воров и грабителей", а после Гражданской войны ситуация только ухудшилась. Отвечая за управление громоздкой земельной системой, его чиновники часто вступали в союз с местными землевладельцами и спекулянтами. Зависимое от частных подрядчиков, оно было неспособно провести межевание двух третей континента с той быстротой и точностью, которых требовало законодательство, принятое во время Гражданской войны. В GLO не хватало персонала для обработки документов и выдачи патентов - прав собственности на землю, которых требовало быстрое заселение. В местных земельных управлениях, разбросанных по всем Соединенным Штатам, работали восемьдесят два регистратора и восемьдесят два приемщика. Их гонорары - ведь это все еще была в значительной степени платная система - и возможности для мошенничества делали эти должности потенциально прибыльными. Кроме того, в Вашингтоне, округ Колумбия, находились генеральные землемеры (пятнадцать к 1889 году), заместители землемеров и клерки, которые вели централизованный учет и выдавали патенты. Земельное управление вело гонку с поселенцами, спекулянтами и железными дорогами, в которой оно настолько вечно отставало, что иногда казалось, что оно идет задом наперед. Общение с Земельным управлением разочаровало несколько поколений честных искателей земли, а его медлительность и занудство стали утешением для похитителей древесины, скваттеров и других незаконных претендентов.18