Untitled

Рокки", совсем другой фильм, ставший хитом предыдущего года, передавал схожий посыл. Сильвестр Сталлоне, сам прошедший путь от лохмотьев до богатства, сыграл Рокки Бальбоа, окровавленного боксера, который в конце концов проиграл большой бой, но проявил огромное мужество и суровый индивидуализм и поэтому победил (неправдоподобно, но душевно) почти все остальное. Рокки завоевал самоуважение и девушку. Мероприятия, патриотично отмечавшие двухсотлетие страны в том же году, также отличались жизнерадостными темами. На этих торжествах, посвященных духу трудолюбивых колониальных домохозяек, предприимчивых сельских ремесленников и самодостаточных фермеров, прославлялись незыблемые добродетели, которые якобы сделали нацию великой. Председатель Верховного суда Уоррен Бургер, консерватор, выступал в роли заметного оркестранта этих хвалебных гимнов самодостаточности и ценностям, которые можно сделать.

Американцы, которые наслаждались фильмами, поднимающими настроение, и такими праздниками, как эти, по-разному оспаривали четыре взаимосвязанных социальных события, которые вызвали широкий резонанс в конце 1970-х годов. Первое сетование, впервые озвученное Томом Вулфом в 1976 году, заключалось в том, что 1970-е годы стали "десятилетием Я".77 Три года спустя историк Кристофер Лаш развил аналогичные темы в популярной книге "Культура нарциссизма "78.78 Вулф в основном осуждал то, что он считал гедонизмом американской культуры. Он также сатирически высмеял всплеск популярности религиозных причуд, одержимостей и энтузиазма, начиная от бега трусцой и здорового питания и заканчивая группами встреч и трансакционной психологией. Все это, писал Вулф, разоблачает глупое самопоглощенное стремление найти "божественную искру, которая и есть я". Полное название книги - "Десятилетие "Я" и третье Великое пробуждение".

Смертельно серьезный Лаш сосредоточился не столько на высмеивании гедонизма, сколько на документировании тревоги, которая, по его мнению, влияет на семейную жизнь и приводит к росту числа разводов. Он жаловался на то, что американцы погружаются в "терапевтическую культуру", которой манипулируют самозваные эксперты, искусно владеющие психобаблом. Как и Вулф, он считал, что навязчивая забота о себе, направленная на самореализацию и самоосуществление, то есть нарциссизм, расшатывает ткань американской жизни. Он утверждал, что "жажда немедленного удовлетворения пронизывает американское общество сверху донизу. Всеобщая забота о себе".79

Были ли эти иеремии точны, сказать трудно. Многие иностранные наблюдатели, включая Папу Римского Иоанна Павла II, который в 1979 году осуждал бездушное, по его мнению, отношение Америки к бедным людям, категорически не соглашались с ними. Кроме того, Вулф и Лаш принадлежали к длинному ряду американских критиков, начиная с пуритан, которые выступали против материализма и поверхностного самопоглощения. Они предложили большие обобщения, которые с равным успехом можно было бы использовать (и впоследствии использовали) для характеристики других десятилетий. Тем не менее в конце 1970-х годов они получили широкое признание. Вулфа, яркого журналиста и оратора, получившего докторскую степень по американским исследованиям в Йеле, называли умным социальным критиком. Лаш, к своему удивлению, обнаружил, что его книга стала бестселлером. В 1979 году президент Картер пригласил его в Белый дом. Получив лишь короткий визит к президенту, Лаш не был уверен, что Картер, гордившийся своей способностью к скорочтению, всерьез ознакомился с его книгой. Но вскоре Картер повторил слова профессора, заявив нации, что огромная "пустота" охватила американцев, которые стали рабами "поклонения самообольщению и потреблению".

Второе сетование, разразившееся в конце 1970-х и позже, было схожим: американцы теряют чувство гражданственности, или "общинности", которое сделало нацию сильной. Пессимисты этого толка, которые также унаследовали давнюю американскую традицию, выделили ряд тенденций, чтобы обосновать свою точку зрения. Одна из них, по их мнению, заключалась в росте узкого группового сознания, в частности, выраженного "эгоистическими интересами", которые требовали расширения прав и льгот: Революция прав, хотя и принесла определенную пользу нации, также раздробила Америку.80 Общественно-сознательные критики отмечали многие проявления упадка: снижение уровня голосования и участия в политической жизни; растущее могущество мега-ритейлеров, которые вытесняют из бизнеса магазины "мама и папа"; растущая коммерциализация общественного пространства, в частности, за счет расширения огромных частных торговых центров; распространение "нишевой" рекламы - например, призывов к "поколению пепси" - и тактики политических кампаний, направленных на конкретные группы избирателей, что еще больше сегментирует нацию; и, в целом, ненасытный аппетит, который американцы, похоже, развивают к частному, личному удовольствию и потреблению товаров.