Уолдо, Неприятная профессия Джонатана Хога и другие истории

Прошло неизвестно сколько времени — но наверняка долго, почти непереносимо долго, — и в тот момент, когда Эйзенберг был погружен в чуткий, тревожный сон, его неожиданно пробудили прикосновение и звук его имени. Он сел, моргая, не соображая, что происходит:

— Что? Кто? Что случилось?

— Я, похоже, задремал, — с виноватым видом произнес Грейвс. — Прости меня, Билл.

Эйзенберг глянул в ту сторону, куда указывал Грейвс. Вода и пища ожидали их.

Эйзенберг не предлагал возобновить эксперимент. Во-первых, было очевидно, что их хозяева не желали, чтобы пленники узнали путь из клетки. Похитители были достаточно сообразительны, чтобы противодействовать их ничтожным усилиям. Во-вторых, Грейвс явно был болен и у Эйзенберга не хватило бы духу продолжить это изматывающее полуголодное бдение.

Но если неизвестно, где выход, сбежать из заточения невозможно. Голый человек — необыкновенно беспомощное существо: не имея материалов, из которых можно смастерить инструменты, он почти ни на что не способен. Эйзенберг мечтал то о блаженстве обладания алмазной дрелью, то об ацетиленовой горелке, то хотя бы о завалящем ржавом зубиле. Он сознавал, что без инструментов у него столько же шансов взломать клетку, как у его рыбок Клео и Патры — прогрызть стекло аквариума.

* * *

— Док?

— Да, сынок.

— Мы избрали неверный путь. Мы знаем, что Икс разумен; чем пытаться сбежать, нам следовало бы попытаться вступить с ним в контакт.

— Каким образом?

— Не знаю. Но должен же быть способ.

Но если такой способ и существовал, ему никак не удавалось его придумать. Даже если предполагать, что похитители видят и слышат его, какими словами или жестами передать им послание? Возможно ли теоретически негуманоиду, не важно, насколько он разумен, понять смысл человеческой речевой символики, если ее воспринимать вне контекста, без фона, без картинок, без возможности что-то показать? Ведь человеческая раса, находясь в гораздо более благоприятных условиях, не смогла почти ничего узнать о языках животных.

Как привлечь их внимание, стимулировать их интерес? Прочитать наизусть Декларацию независимости? Или таблицу умножения? А если использовать жесты, то будет ли азбука глухонемых понятнее их похитителям, чем сигналы боцманской дудки городскому жителю?

* * *

— Док?

— Что, Билл?

Грейвс явно слабел: теперь он совсем редко начинал разговор первым:

— Почему мы здесь оказались? У меня все время сидит где-то в голове, что в конечном счете они должны вытащить нас отсюда и что-то с нами сделать. Попытаться допросить нас, например. Но похоже, они не собираются этого делать.

— Не собираются.

— Тогда зачем мы здесь? Почему они кормят нас?

Грейвс надолго замолчал, перед тем как ответить:

— Я думаю, они ожидают, пока мы не размножимся.

— Что?!

Грейвс пожал плечами:

— Но это же смешно!

— Верно. Но откуда им это знать?

— Ведь они же разумны.

Грейвс рассмеялся, первый раз за долгое время:

— Помнишь забавный стишок Роланда Янга о блохе?[91] В конечном счете видимая разница между мужчиной и женщиной почти незаметна — кроме как для мужчины и женщины!

Эйзенберг нашел, что это предположение отвратительно и возмутительно, он попытался спорить:

— Послушайте, док, даже поверхностное исследование показало бы им, что человеческая раса разделена на два пола. В конечном счете мы не первые, кого они изучают.

— Может быть, они нас вовсе и не изучают.

— Как это?

— Может, мы просто домашние животные.

Домашние животные! Психика Билла Эйзенберга устояла перед лицом опасности и неопределенности. Но на сей раз удар был слишком коварен. Домашние животные. Он считал себя и Грейвса военнопленными или, по крайней мере, объектами научного исследования. Но домашние животные!

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — продолжал Грейвс, глядя на Билла, все ощущения которого отражались на его лице. — Это… унизительно с антропоцентрической точки зрения. Но я думаю, что это так и есть. Я мог бы также рассказать тебе собственную теорию о том, какова природа Икс, и об отношении Икс к человеческой расе. Я не говорил об этом до сих пор, потому что это почти исключительно догадки, основанные на очень скудных данных. Но эта теория согласуется с известными фактами. Я полагаю, что эти Икс-существа едва ли осведомлены о существовании людей, кроме тех, кого они захватили, и почти совсем ими не интересуются.

— Но они же охотились на нас!