Уолл-стрит и революции в России 1905-1925

Распространённым заблуждением является мнение, что до Первой мировой войны США были страной-изоляционистом, у которой было мало политических или экономических интересов за пределами своих границ. Такое утверждение бесконечно далеко от истины. Корни американского интервенционизма уходят ещё в доктрину Монро 1823 года, которая фактически провозгласила американский протекторат над Западным полушарием. Широко распространённое понятие "американской исключительности" предполагало мессианскую миссию Америки по демократизации мира. В 1904 году "Следствие Рузвельта" утверждало моральное обязательство Вашингтона действовать против американских правительств, признанных виновными в вопиющих или непрекращающихся нарушениях.

В 1890-х годах американские деловые круги сначала свергли Королевство Гавайи, а затем инсценировали его аннексию в зарождающуюся Американскую империю. Победа над Испанией в 1898 году обеспечила Вашингтону и Уолл-стрит контроль над Кубой, Пуэрто-Рико и Филиппинами. В 1903 году очередная спланированная революция в Панаме обеспечила американцам контроль над запланированным маршрутом канала. В течение следующих 15 лет американские войска не менее 16 раз вторгались в Центральную Америку и Карибский бассейн, устанавливая фактическое господство над Гаити и Никарагуа и дважды вторгаясь в Мексику. Почти в каждом случае основным оправданием была защита американских "экономических интересов".[70] Суть в том, что задолго до 1917 года правительство США и Уолл-стрит хорошо разбирались в подстрекательстве к революционным переворотам для достижения экономических и политических целей. Россия сулила самые большие возможности из всех.

Глава 2. Действующие лица Уолл-стрит и другие

Благодаря их выдающейся роли в предстоящем обсуждении, есть несколько человек, в основном американских капиталистов, и, по крайней мере, одна организация, которые заслуживают особого внимания.

Чарльз Р. Крейн, "аутсайдер-инсайдер"

В первые два десятилетия ХХ века, пожалуй, ни один американский бизнесмен не оказал большего влияния на российско-американские отношения, чем Чарльз Ричард Крейн (1858-1939). Более того, он сделал это, не имея никакой официальной связи с правительством США. Капиталист, филантроп и серийный причинитель вреда, Крейн был старшим сыном богатого чикагского промышленника Ричарда Теллера Крейна. Чарльз Крейн играл лишь незначительную роль в семейном бизнесе, но использовал доставшееся ему состояние, чтобы заниматься путешествиями, филантропией и интригами. Он стал международным "серым кардиналом", наследившим во многих событиях начала ХХ века, самым важным из которых была Русская революция.[71] Благодаря деньгам и политическим связям он стал игроком на Уолл-стрит и добился влияния вплоть до Белого дома. Крейн был директором "Chicago National Bank of the Republic" и имел много друзей в финансовых кругах, в частности Джорджа Ф. Робертса из "National City Bank". Другим близким другом (и временами соперником) был пресс-магнат Уильям Рэндольф Херст. Крейн был членом ультраэксклюзивного клуба "Jekyll Island Club", где он общался с Морганами, Рокфеллерами и Вандербильтами. В политическом плане Крейн называл себя прогрессистом. Он лично избегал социализма, но был готов дружить, продвигать и субсидировать тех, кто его принял. У него были тесные личные отношения с левыми реформаторами, такими как Джейн Аддамс, Линкольн Стеффенс и Лилиан Уолд. Последний также был партнером и бенефициаром Джейкоба Шиффа. Крейн поддерживал журналистов-социалистов, таких как Уолтер Липпманн и Норман Хэпгуд. Этот дуэт плюс Аддамс и Уолд были членами "Общества друзей русской свободы" — группы, к которой Крейн никогда официально не присоединялся, но за которой тщательно следил через этих знакомых. Позже мы ещё поговорим об этой группе.

Другим близким человеком Крейна был канадский политический экономист Джеймс Мэйвор.[72] Член Фабианского общества, Социалистической лиги и Социал-демократической федерации, Мэйвор написал двухтомную "Экономическую историю России" (1914), вторая часть которой была описана как "фактически история революционного движения" и разоблачение "предательской и лживой политики самодержавия".[73]