Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

Его правилом всегда было: «Хвали человека, критикуй конкретные шаги». Его речь была призвана стать провокационной, а не обескураживающей. Баффет в немалой степени заботился о том, что будут думать о нем собравшиеся. Он не назвал никого из виновников по имени и предполагал, что все правильно воспримут его шутки. Его аргументы были столь мощными, практически неопровержимыми, что даже те, кому не понравилось его послание, должны были признать его силу. В любом случае никто из аудитории не высказал своих ощущений во всеуслышание. Он отвечал на вопросы до момента официального окончания собрания. Наградив его овацией, участники начали вставать со своих мест. Вне зависимости от того, как они восприняли его выступление — как совершенный образец правильного хода мысли об инвестировании или как последний рык старого льва, — в любом случае оно было проявлением силы и мастерства.

На протяжении сорока пяти лет Баффет оставался на плаву в бизнесе, для которого всего пять лет работы с высокими результатами уже казались немалым достижением. Однако с годами все чаще вставал вопрос: «Когда же он споткнется? Сам ли он объявит о том, что покидает свой трон, или слетит с него из-за сильного сейсмического потрясения?» Некоторым казалось, что для Баффета пришло время уходить. Вполне вероятно, его невозможно было согнать с трона до момента появления столь грандиозного изобретения, как персональный компьютер, и столь быстрорастущей технологии, как Интернет, но для многих являлось неоспоримым, что Баффет не замечал того, что было у всех на виду, отрицал реалии приближавшегося нового тысячелетия. И хотя «молодые львы» и бормотали что-то вроде «Отличная речь, Уоррен!», мало кто делал это искренне. Саркастические реплики слышались даже из уст жен обитателей Кремниевой долины, сплетничавших в перерывах заседаний в дамских комнатах отдыха¹⁶.

Не то чтобы Баффет был неправ на сто процентов, но даже если бы его точка зрения оказалась верной (что подозревали некоторые из собравшихся), высказанный им прогноз в корне противоречил тому, что сам Баффет делал на протяжении десятилетий. На заре своей славы он черпал акции компаний горстями (в то время они были крайне дешевы). Он был практически единственным из игроков рынка, кому удавалось находить золотые яблоки практически под ногами. С годами начали расти всевозможные барьеры — все сложнее стало инвестировать, получать перевес или находить решения, незаметные для других. Так почему Баффет считал себя вправе читать проповеди относительно их собственной индустрии? С чего вдруг он заявляет о том, что им не следует зарабатывать деньги, когда рынок выглядит столь привлекательным!

В оставшееся время последнего дня конференции гости Герберта Аллена либо решали в последний раз сыграть в теннис или гольф, либо направлялись к пруду, чтобы расслабленно поболтать. Баффет провел это время со старыми друзьями, наперебой поздравлявшими его с триумфальной речью. Сам же он полагал, что проделал вполне убедительную работу и смог раскачать аудиторию. В его речи не было директив и указаний, которые аудитория должна была бы записывать под диктовку.

Баффет, которому было приятно нравиться другим людям, обращал внимание на овации, а не на бормотание. Но менее лестная версия состояла в том, что огромное количество людей остались несогласными с ним.

Они считали, что рассуждения Баффета не учитывают нынешнего технологического бума, и для них было очень странно, что он делает столь определенные прогнозы, которые совсем скоро покажут свою несостоятельность. В кулуарах шло постоянное бормотание: «Старый добрый Уоррен, он упустил свой поезд. Как же так получилось, что он не обратил внимания на технологии? Ведь он дружен с Биллом Гейтсом»¹⁷.

Вечером того же дня в помещении River Run Lodge, расположенном в нескольких километрах от конференц-зала, состоялся прощальный ужин. Гости вновь расселись по местам в соответствии с каким-то незримым планом. Герберт Аллен выступил с речью, поблагодарив нескольких людей и вкратце напомнив собравшимся об основных событиях прошедшей недели. Затем Сьюзи Баффет поднялась на сцену неподалеку от окон, смотревших на усыпанные галькой берега Вуд-Ривер, и спела несколько старых добрых песен. Чуть позже гости вернулись на террасу Sun Valley Lodge и принялись наблюдать за акселями и арабесками, которые проделывали на льду участники олимпийской сборной по фигурному катанию.

К тому времени, как в небе взорвался яркий фейерверк, конференция Sun Valley-99 уже была объявлена очередной удачной пятидневной феерией. Однако большинству участников запомнились не сплав на лодках и не катание на лошадях. Они постоянно держали в уме сказанное Баффетом о фондовом рынке и первый прогноз, который он сделал за тридцать лет.

\

Глава 3. Порождения привычек

Пасадена • июль 1999 года