Уоррен Баффетт. Танцуя к богатству!

Чарли [Мангер] и я сходимся во мнении относительно деривативов и торговой активности, которая им сопутствует: мы считаем их бомбами замедленного действия, одновременно и для сторон сделки, и для экономической системы.

Разъяснив эту мысль, к которой я еще вернусь, теперь хочу объяснить суть деривативов, хотя объяснение будет достаточно общим, так как термин подразумевает под собой широкий спектр финансовых контрактов. По сути своей, эти инструменты предписывают, что произойдет денежная операция в какую-то будущую дату, притом что количество средств будет определено одним или более показателями, такими как процентная ставка, цены на акции или цена валюты. Если, например, у вас есть фьючерсный контракт на повышение или понижение S&P 500, вы являетесь участником очень простой деривативной транзакции – ваша прибыль или убыток будет определяться движениями индекса. Деривативные контракты бывают различной продолжительности (которые иногда действуют по двадцать и более лет), и их цена часто привязана к различным переменным.

Если только деривативные контракты не являются обеспеченными или гарантированными, их предельная ценность также зависит от кредитоспособности контрагентов по ним. Тем временем, однако, прежде чем контракт урегулирован, стороны записывают прибыли и убытки – часто большие по количеству – в текущий учет прибыли и убытков, без реальной передачи денег.

Вариации деривативных контрактов ограничены только воображением людей (как иногда кажется, сумасшедших). В Enron, например, деривативы акций газет и широкополосной интернет-передачи будут урегулированы только через много лет, но они были учтены в балансе. Скажем, вы хотите подписать контракт, спекулируя количеством близнецов, которые будут рождены в Небраске в 2020 году. Без проблем – за определенную цену вы легко найдете услужливого контрагента.

Когда мы покупали Gen Re, компания продавалась вместе с General Re Securities, дилером деривативов, которого мы с Чарли не хотели приобретать, посчитав, что это может быть опасным. У нас не получилось продать эту часть компании, и теперь мы стараемся свернуть ее деятельность.

Но закрыть деривативный бизнес – проще сказать, чем сделать. Пройдет еще немало лет, прежде чем мы полностью свернем эту деятельность (хотя снижаем риски каждый день). На самом деле перестрахование и деривативный бизнес очень похожи: как в ад, в оба легко войти и из обоих практически невозможно выйти. В обеих индустриях, как только вы подписали контракт, который может потребовать очень крупных выплат через несколько десятилетий, только он у вас и остается. В действительности существуют методы, которыми риск может быть снижен. Но большинство стратегий подобного вида оставляют компании приличный объем остаточных обязательств.

Еще одно сходство перестрахования и деривативов в том, что оба бизнеса генерируют объявленную прибыль, которая часто бывает переоценена. Происходит это потому, что сегодняшняя прибыль основывается на оценках, неточность которых может не проявляться еще много лет.

«Даже если вы очень талантливы и прилагаете большие усилия, для некоторых результатов просто требуется время: вы не получите ребенка через месяц, даже если заставите забеременеть девять женщин».

Ошибки обычно бывают честными и отражают только человеческую склонность оптимистично смотреть на свои балансовые обязательства. Но стороны по деривативам также имеют широкие возможности мошенничать с подсчетами. Тем, кто торгует деривативами, обычно платят (в целом или частично) в соответствии с заработками, посчитанными по текущему курсу. Но часто бывает, что реального рынка нет (вспомните контракт с близнецами), а модель расчетов по текущему курсу все равно используется. Эта подмена понятий может повлечь за собой очень серьезные беды. Как общее правило, контракты включают в себя большое количество переменных и отдаленные будущие даты выполнения контракта, что увеличивает возможности контрагентов использовать нереальные предположения. В случае с близнецами, например, две стороны контракта прекрасно могут использовать различные модели, которые позволят им показывать приличную прибыль на протяжении многих лет. В крайних случаях модель расчетов по текущему курсу перерастает в, как я их называю, расчеты по сказкам.

Конечно, и внутренние, и внешние аудиторы просматривают цифры, но это нелегкая работа. Например, General Re Securities на конец года (после десяти месяцев сокращения операций) имела 14 384 невыплаченных контракта, включающих в себя 672 контрагента по всему миру. В каждом контракте была плюсовая или минусовая ценность, которая должна возникнуть из одного или более ссылочных обстоятельств, включая некоторые не укладывающиеся в голове сложности. Оценивая подобный портфель, эксперты-аудиторы могут очень просто и честно иметь различные мнения на его счет.