Упавшие зерна. Бегущие ландыши

Судить не нам, карать еще не нам,
Нам только пить свое чужое горе.
Рассудит Тот, Кто молвил: «Аз воздам!»,
Кто к ним сошел, к беспомощным рабам
На скудном, на туманном Беломоре.

Судить не нам, рассудят всех века.

И сам Господь пошлет разящий пламень, —
И все-таки дрожащая рука
За пазухой сжимает тайный камень.

1937

ДЕРЕВЬЯ

Как много их отсюда и оттуда
Кивают нам, лаская слух и взор,
Их пробужденье – чудо, их умиранье – чудо,
И чудо – даже мёртвый их убор.

Они растут, лелея поколенья,

Они живут, лелея тишину,
И под своей густозеленой тенью
Похоронили тайну не одну.

Мы все прошли от мала до велика

Под их шатром во сне и наяву,
Глазами мы искали землянику,
Искали мы глазами синеву.

Весной их лист пахучий и прозрачный

Нам шепчет о любви, о счастье на земле,
Но поздний ветра вздох среди осин невзрачных
И клёны алые нам иногда милей.

И полдень тот любим, когда сольются пятна

На золотой коре в танцующий узор,
Но всех прекрасней час, когда душе понятно
Безмолвие ветвей на зеркале озёр.

Сентябрь 1937 года, Старки-Москва

ОБЛАЧКО

Замечталось облачко, отстав
От бегущей к солнцу стаи белой,
И тоску земли в себя приняв,
От стыда за землю покраснело.

Над весенним озером проплыв,

Где неслось лягушек славословье,
На мгновенье стынущий залив
Обагрило тёплой чьей-то кровью.

И водою стала вновь вода,

Пели твари, радуясь погоде,
И тогда, растаяв навсегда,
Облачко исчезло в небосводе.

И пришла белёсая луна,

Озарила тускло мир незрячий,
И прикрыла скорбно тишина
Тех, кто спит, и тех, кто молча плачет.

Октябрь 1937 года, Лось*

ОСТАП

– «Батько, слышишь ты всё это?»
– «Слышу!» – был ответ Тараса.
С детства этих строк горячих
Я без слёз читать не смела.

Сколько раз вскипало сердце

За Остапа и за Бульбу,
Лезвием врезались в сердце
И любовь, и гнев, и жалость.

И теперь пора настала,

Как Остап в предсмертной пытке
Вскрикнуть с горькою мольбою:
– «Отче, слышишь ты всё это?!»

Но молчит большая площадь,

Где толпятся все народы,
И душа в последней муке
Ждёт ещё ответа: – «Слышу!»

Октябрь 1937 года, Лось

ВЕСНА

Поет земля на все лады,
Звенит, курлыкает, стрекочет,
И переполнены сады
Толпою трав и свежих почек.

И пёс с повисшим языком

На солнцепеке влажно дышит,
Над ним любовным говорком
Воркуют голуби на крыше.

А куры клохчут и спешат,

В навозе солнечном ныряя,
Петух гуляет, как паша,
Гарем свой важно проверяя.

А в каждой впадине лесной

Густая синь целует воду,
Пока её не допил зной
Бегущим ландышам в угоду.

Декабрь 1937 года, Лось

ДОРОГА