Упавший поднимется сам (СИ)

Наконец избавлюсь от этого идиотского букета.

-- Поздравляю.

- Хризантемы? - она с сомнением разглядывала цветы, но все-таки догадалась поблагодарить. - Спасибо. Вижу, ты не один. Познакомь со своей дамой, она сделала много покупок.

Видит бог, не хотел я идти на эту презентацию! Теперь придется их знакомить.

- Как ты и просила, директор нашей швейки, Гуля, - и при этом я еще должен улыбаться. Тоска.

Не знаю, как описать, что произошло дальше. Передо мной стояли две, на первый взгляд очаровательные, ухоженные, ни в чем не нуждающиеся женщины. Их лица украшали сверкающие улыбки. Но в эти несколько секунд им удалось вылить друг на друга тонны ненависти, мегаватты презрения, бездну холода! Как две змеи, не желающие уступать друг другу кролика! Отгадайте, кто выступал в роли кролика?

- Ах вот как! - ответила Рима и продолжила, как будто стоявшей с нами Гули больше не существовало. - Ты видел Марата?

-- Еще нет, - вяло ответил я.

Не сказав больше ни слова, она пошла в толпу гостей. Ее затылок, спина и... все, что ниже, казалось, выражали свое презрение. "Это уж слишком!", мысленно возмутился я. Букет она несла как веник, вниз головой.

Развернувшись к Гуле (стоять к ней спиной в этот момент было опасно, если бы у нее был нож, она не преминула бы им воспользоваться) встретил ее хищный взгляд.

-- У тебя с ней роман?! - то ли вопрос, то ли утверждение.

- Не мели чепухи, пойду, поговорю с Маратом, - и я покинул поле сражения (Кутузов, кстати, тоже отступал).

Побрел искать Марата, будучи уверенным, что и он не избежит искушения вылить на меня пару бочек желчи. Наверное, я начну верить в гороскопы. Буквально полчаса назад прочитал, что тельцов (а я - Телец) ждут серьезные и неприятные разговоры с партнерами по бизнесу и с близкими людьми. Судьба, однако.

Путь к Марату превратился в небольшую Голгофу. Меня схватил за руку заместитель министра финансов.

- Зашел бы, Батыр, мы рассматриваем программу развития пищевой промышленности, предусматриваются льготные бюджетные кредиты, - он говорил безразличным тоном, но раз говорил, то следовало понимать, что его интересует размер "шляпы", то есть доли, которую я ему "выкачу" за эти кредиты.

-- Обязательно, Булат, в ближайшие дни.

Подбежал коротышка из Минэнерго с бесконечно длинным именем, помню, что начинается оно с английского слова "Yes".

- Баке, как я рад тебя видеть, - он радостно тряс мне руку. - Мы вынуждены оштрафовать твой цементный завод за несвоевременную оплату за энергию.

-- Спасибо, я тоже рад, Йес-гм-гм-кх-кх.

Не обращайте внимания на его рост, зато пост у него очень высокий, вся энергетика под ним.

-- Баке, познакомься с моей женой.

-- Ты же нас знакомил, - ответил я, ища глазами его жену.

- Ты разве не знаешь, я женат второй раз, - с гордостью заявил коротышка, притягивая за руку... фонарный столб.

При ближайшем рассмотрении, задрав голову к потолку, фонарный столб оказался симпатичной юной девушкой, по всей вероятности членом сборной страны по баскетболу.

-- Очень приятно, - проговорил я в потолок.

Она на секунду наклонилась ко мне, мило улыбнулась, и опять стала рассматривать... люстру.

Попадались и приятные лица. Я искренне улыбнулся старинным Риминым подружкам, с удовольствием пообщался с Нурланом (толковый мужик, чем он сейчас занимается?) и записал его телефон. И, наконец, добрался до Марата, оживленно беседовавшего с городским прокурором. Увидев меня, они мгновенно прервали беседу, сухо поздоровались.

- Мы обсуждали законность предоставления государственной гарантии частной компании, - важно произнес прокурор.

- Занятно, - ответил я, не ускользнуло, что Марат многозначительно посмотрел на прокурора. - И к какому выводу пришли?

-- Это не имеет к тебе никакого отношения, - заявил Марат.

-- Ты так считаешь?

Марат взял меня под локоть и отвел в сторону.

- Я делаю все, что могу. Но ситуация серьезна. Проблема будет решаться только Папой.

-- А кто будет ему докладывать, ты?

-- Не знаю, - Марат заметно нервничал.

-- Что мне передать дяде Жаке?

-- Так и передай, - сказал он, пытаясь уйти. Но я остановил его.

-- Еще один вопрос. Как твое самочувствие?

- Что? - Марат заметно побледнел. - Повторяю, я делаю все, что в моих силах. Ты не смеешь мне угрожать.

-- Это не мой вопрос, это вопрос дяди Жаке.

Широкий лоб Марата покрылся испариной, он лихорадочно искал в карманах носовой платок.

- Послушай Батыр, здесь не место, давай отойдем в сторонку, - мы вышли из зала на крыльцо. - Честно скажу, я не убивал твоего водителя, я не убивал Мусю.

Где мой носовой платок? Что-то жарко сегодня.

-- Я тебя внимательно слушаю, Марат.

- С отелем я бессилен, пойми. Вероятно, его заберут, - он расстегнул и опять застегнул пиджак.

- Ты хочешь сказать, что президент поддерживает сомнительную оффшорную компанию, - я заговорил словами дяди Жаке.

Стало совсем жарко, расслабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

-- Не знаю! - Марат снял очки и нервно протер стекла.