Читаем upload полностью

- Нет, Тонкс. Со мной нельзя иметь никаких отношений. Это опасно и для тебя… Поверь, ты разочаруешься… - все попытки возразить пресекались на корню. Вскоре пришла Кэтрин, и разговор прервался, они общались в рамках дела, крестница Люпина ничего в тот раз не заметила. Затем, летом, они увиделись еще несколько раз, но Римус всегда словно избегал этих встреч, и делал все, чтобы не оставаться с Тонкс наедине. Настроение обоих безнадежно портилось, Римус становился все молчаливее, хотя куда больше, казалось бы. Тонкс же потеряла дар, у нее изменился Патронус, и совсем упало настроение. Что привело к постоянным слезам. Он не то, чтобы игнорировал, но не давал и надежды, что он одумается. А Тонкс понимала все больше, что любит его. Да и сам Римус жалел о принятом решении где-то в глубине души, но тем не менее упорно продолжал вести себя так же.

Лишь раз Римус проявил, что жалеет об этом решении. На дне рождения Гарри, в очередной раз избегая Тонкс, он случайно оказался с ней наедине, произошел разговор, во время которого девушка расплакалась. Люпин обнял ее, успокаивая, даже, как показалось Доре, поцеловал в макушку. А потом снова принялся игнорировать. Так продолжалось еще месяц, и вот Тонкс поступила вместе с другими мракоборцами под начало Дамблдора – охранять школу. Теперь они все зависели от министра, начальника и директора школы. И сейчас она сидела в пустующем классе, плакала и рассказывала подруге и крестнице того самого Люпина, который и сказал ей, что он, дескать, «стар, беден и опасен»…

А Кэтрин Реддл во время рассказа подруги, сбивавшегося на рыдания по типу «он меня не лююбиииит», становилась все мрачнее и мрачнее.

- Не любит, говоришь? – наконец произнесла она.

- Да. Ну иначе он бы себя так не вел, вот твой Северус так себя не ведет…

- Посмотрим, - улыбнулась девушка. – Я еще поговорю с ним. Все посмотрим, не реви. А Сев… Знаешь, у него поначалу тоже случалось, - она улыбнулась при воспоминании. – Это теперь уже в этом плане все мирно. Я уже выросла, и вообще… - успокоив Дору, она проводила ее вечером домой и вернулась в школу.

- Ты чего такая насупленная? - поцеловав ее в висок, спросил Северус.

- Я просто думаю, что за странности в поведении Римуса… - отозвалась она.

- Какие?

- Неважно, это не мой секрет, извини, - девушка прижалась к мужчине. – Как хорошо, что ты себя так не ведешь, не говоришь, насколько мне не подходишь…

- Я для тебя… - отозвался тот.

- Заткнись! – перебила девушка, пихнув его в плечо.

- Лучшая пара, - с улыбкой закончил Северус, заглядывая в любимые глаза карего цвета. – Несмотря ни на что…

- Так-то лучше! – глаза Реддл засияли. Счастьем от того, что она с любимым и что она любима. То счастье, что потом давало ей силы переживать самое, возможно, трудное время. А пока она строила в уме будущий разговор с крестным, засыпая в успокаивающих руках Северуса, в которых она уж точно не будет видеть кошмарных снов…

========== Начало моей войны (Кэтрин) ==========

После разговора с Тонкс я всерьез решилась поговорить с Римусом. Слезы подруги меня тронули – я никогда раньше не видела Дору плачущей. И, засыпая под тихий треск камина в руках Северуса, в тот вечер я думала о будущем разговоре с крестным. Этот разговор мне виделся напряженным и поистине трудным. Но весь следующий день я провела в школе – после обеда увиделась с Гарри, до читала «Историю Хогвартса», домой зайдя только накормить кота. В последнее время наши отношения разладились – он меня игнорировал. Причина мне была совершенно непонятна, тем более в голову упрямо лезла мысль о том, что Северуса-то он не игнорирует и даже любит. Пару раз я даже допускала грешную мысль отдать Пушистика Севу. Но как-то быстро от нее избавлялась. В конце концов, понимала я, у него уже есть кошка.

Ну а вечером я заступила в ночную смену… Каково же было мое удивление, когда ко мне, бродящей по одной из галерей, подошел Сев. Обнял со спины и я почувствовала родной запах его волос.

- Почему не спишь? – положив руки поверх его, спросила я. Сев помолчал секунду и ответил:

- Просто проснулся, решил составить тебе компанию.

- А завтра опять не выспишься?

- Ну ты же знаешь, котенок, это для меня вполне терпимо – недоспать ночь… - я улыбнулась. В принципе, это так.

- Все равно, немножко и спать, понял? – я придала голосу строгость. Северус нехотя согласился. Еще с полчаса мы стояли, я положила руки поверх его, прижалась к нему спиной и просто наслаждалась тем, что он рядом. Но потом совесть все же взыграла и я отправила его отдыхать, продолжая дежурство.

Утром, когда нас сменили, ушла домой, порядком устав, и скоро уснула, сны не снились совсем – от усталости. И, отоспавшись, я, наконец, собралась с духом – чтобы поговорить с Римусом. К ним и отправилась, предварительно еще немного поразмыслив над стратегией поведения там.

Открыл мне Сириус, удивленный моим неожиданным визитом. Но проводил в гостиную, где виновник столь ужасного настроения Тонкс… Спокойно пил чай?!

“Ну держись!”

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное