upload

- Ну что, - мы с Норой медленно прогуливались по аллеям парка в Денбридже, я с малышом Джейми, который ходил за ручку со мной, когда Норс, подобрав подол длинного плаща, обошла большую лужу. – Хочешь писать выпускную работу у меня? Я же зельевар. Я не аврор…

- Дипломированная аврор-международник, - махнула я рукой, перенося уже тяжеленького Джеймса через мини-пруд. – Тем более меня и работа зельеваром вполне устроит, или там учителем Защиты. Не хочу быть аврором…

- Как я тебя понимаю, - хмыкнула Нора. – Ладно, пиши у меня… А вот Матею передай, что я его не возьму. После той истории с дербенником – размечтался! – она остановилась, потрепав щечки Джейми, ставшего ее крестником. Малыш жизнерадостно залепетал что-то, потянув к ней ручки. Ему было почти два года к тому моменту, когда я надумала окончить Университет. Влад вернулся туда же, когда он и руководство аврората Трансильвании «внезапно» вспомнили, что диплома у Матея все еще нет.

- Знаешь, я еще кое-что все спросить хочу, - сжав ручку сына в своей, окликнула я Элеонору. – Помнишь ту историю с Баильядосом. Это же Хранительское проклятье… Откуда Хвост его узнал?

- Ну, как бы тебе сказать, - Нора покривила тонкие губы, а я скользнула глазами по ее несколько округлявшейся фигуре под распахнутым плащом. – В общем, мы-то знали, кто ты, так что проблему представляло найти кого-нибудь подходящего, но этим занимались Ватли и Димитр… Они и подсунули Хвосту соответствующую книжечку летом. Тот по ночам с Рональдом рядом не сидел, он Лейстрейндж искал – боялся очень уж сильно ее, Пожиратели ему команды отдавали – например, тот же Крауч-младший, если нужен был. Отец проверить хотел, ты ли это, знал, что если что из той книжки применить, Хог на нашу кафедру обратился…

- Щербак, я смотрю, все продумал еще до нашего знакомства, - вырвалось у меня. Нора со вздохом кивнула.

- Именно. Поверь, его безвременная кончина тебе была только на руку, Кэт. Останься он жив, я не знаю, чем все закончилось бы, - состроив гримаску Джеймсу, покачала головой женщина, возглавлявшая теперь Орден Равновесия.

- И лучше не знать, - добавила я. – Это относится к тому, чего лучше не знать… - я знала, что в этом Нора полностью со мной согласна. Лучше было не знать того, чего нам удалось избежать…

***

- С днем свадьбы вас! Ура! – мы не успели спуститься в холл, когда все четверо закричали из дверей гостиной. Все нарядные, причесанные, счастливые. Джеймс сиял, обнимая младшенькую, Эйлин, каштановые кудряшки которой забавно падали на плечи. А почему-то зеленые (впрочем, такое бывает) глаза блестели от озорства. Розалина и Райли – двойняшки, на три года младше Джеймса, внешне оба – моя копия до того, как лицо у меня стало «красивым». Роуз из всех троих уже поступивших в Хог единственная, кто попал на Равенкло, характером она в меня и в маму. Эйлин же пошла и в меня, и в Сева. Поступает она только через год. – Мама и папа женаты целых пятнадцать лет!

- Ага, правда мне в октябре шестнадцать. Ну да ладно, - прокомментировал Джеймс, когда девочки кинулись меня обнимать, а Райли прижался к обожающему его отцу.

- Ты же знаешь, котенок, после войны нам пришлось еще кое с чем разбираться, а потом я не хотела зимой, да и решили, что тебе стоит подрасти, - улыбнулась я. Джейми обнял меня.

- Я тебя обожаю, ма! – подмигнул он.

- Никакого квиддича! И не вздумай уговаривать Катарину! – пригрозил папа. Мы с Севом почти обреченно переглянулись.

- Я ночью спать хочу с нормальными снами, а не слонами на дельтапланах! – отмахнулся Джеймс. – Они же у нас ночевать останутся!

- Кто останется? – уточнила я, надеясь на лучшее.

- Как кто? Мы, конечно! – женский голос за спиной убил мою надежду на корню. Я обернулась к улыбавшейся Норе. Майкл, обнимавший жену за плечи, приветливо помахал.

Четырнадцатилетняя Катарина, внешне бывшая точной копией истинного облика нашей Норы, и десятилетние близнецы Густав и Климек застенчиво улыбались, будучи крайне вежливыми (стараниями Норы, несомненно).

- Профессор Ожешко, а можно будет на ваш учебник по зельям автограф? Ну, когда мы его купим, - поинтересовался Джеймс, которому смущение было свойственно еще меньше, чем Северусу необдуманные поступки.

- Магистр Ожешко, – поправила Нора. – Наконец-то, после третьей диссертации и пяти вышедших в свет учебников для университета, молчу уж о патентах, до нашего ученого мужа Рисмена дошло, что мне пора стать магистром.

- Вот ведь разбахвалилась! – покачал головой Майкл. – Ты уточни-уточни, что одна из диссертации про взрывы котлов была. Ты же, Карамель, у меня мастер в этом деле!

- Я тебе…

- Что ты мне сделаешь, рыбка моя? – все семеро детей хихикнули, понимая, какой смысл стоит за этим обращением. Майкл когда-то давно, еще в период их предсвадебной суматохи, и это было общеизвестным фактом, превратил Элеонорины ноги в нечто, напоминавшее русалочий хвост. Когда она отказалась сначала взять его фамилию. И после свадьбы Нора стала пани Ожешко.

- Ненавижу, польский паразит, – прошипела Нора, прижавшись к мужу. – Вот точно подопытным сделаю…