upload

Почувствовав близость оргазма, Северус, затаив дыхание, впился пальцами в бедра Тома еще сильнее, не замечая, что те и без того уже пестрели синяками от его хватки, и ускорил темп движений, толкаясь между покрасневших ягодиц так, словно пытался вколотиться внутрь тела еще глубже. Том стонал, потерявшись в ощущениях, и в силу своих возможностей насаживался на член партнера с таким же неистовством, стремясь достичь состояния, когда эмоции поглотят их, сбрасывая с невиданной высоты, позволяя ощутить себя полностью слившимися с мирозданием – так, будто они и были всем этим безбрежным миром, в котором живут.

Холодный огонь далеких звезд, плывущих вокруг них в хороводе вечности, жаркое пламя родного тела, обволакивающая нежность присутствия любимого, необыкновенное ощущение переполнявших все существо радости и счастья, бесконечная благодарность Создательнице за возможность познать такую немыслимую глубину чувств, жажда отдать вселенной хоть толику долга за ее доброту – именно это в данный момент составляло суть бытия для Тома и Северуса, воспринимавших мир сквозь призму своего единения.

– Ты превзошел себя, – хрипло прошептал Том – казалось, что голос не хотел подчиняться ему, почти сорванный от стонов и криков, сопровождавших полученное удовольствие от секса.

– Я люблю тебя, – просто ответил Северус, прижимаясь к Тому под одеялом, прикрывшим их разгоряченные тела. – Не забывай этого.

– С тобой забудешь, – насмешливо хмыкнул Том. – Дня три точно буду получать напоминания…

– Я сделал тебе больно? – всполошился Северус, намереваясь вскочить. – Почему ты не сказал?

– Лежи! Горе мое… – Том сгреб любимого в объятия, прижимая к себе, чтобы не пытался вставать. – Мне просто головокружительно здорово, – он поцеловал Северуса в макушку. – Но ночью моя очередь доказывать, что я тоже люблю тебя, – все же не удержался он от слегка ехидного замечания. – А сейчас я хотел бы немного подремать – давно не позволял себе спать среди дня.

– Конечно, нужно дать магии время, чтобы успокоилась, – довольно улыбаясь, согласился Северус, наблюдая за цветной вакханалией вокруг них – воздух не переставал светиться от проявившегося на физическом плане особого вида материи, позволявшей волшебникам творить чудеса.

***

Гарри немного удивился, когда не отыскал Северуса ни в кабинете, ни в личных апартаментах, ни в лаборатории. Не то чтобы тот был ему нужен исключительно срочно, но Поттер хотел воспользоваться выходным днем, собираясь обсудить с Северусом давно назревавший вопрос – стоит ли дожидаться возраста официального совершеннолетия или уже сейчас можно просить об ученичестве по боевой магии?

После схватки с Петтигрю, подстроенной директором, Гарри много думал над тем – сумел бы он победить того в реальном бою или нет? Конечно, выпустив свою магию на волю, Гарри наверняка стер бы с лица земли даже упоминание о крысе-предателе. Но ему хотелось обрести знания и навыки, которые позволили бы не прибегать к демонстрации своих особых дарований. Все же еще не было полностью понятно, что ему сулит его трирожденность. Стать виновником более сильных разрушений, чем входило в его намерения, Гарри не хотел – не зря Том все время ему напоминал о жестком контроле над своими способностями. Поэтому Поттеру почему-то казалось, что если бы у него было звание боевого мага – то это основательно добавило бы уверенности в своих силах справиться в критической ситуации. Дамблдор все же заронил в его душу зернышко сомнения в себе, и это неимоверно раздражало и заставляло найти некий якорь для обретения равновесия. Ученичество казалось подходящим выбором.

Однако Гарри не сумел отыскать Северуса ни после завтрака, ни ближе к полудню. И лишь заметив его отсутствие в Большом зале во время обеда, он догадался, не сильно привлекая к себе внимание, выпытать у старосты, куда подевался их декан? Узнав, что тот взял выходной и покинул Хогвартс, Гарри вдруг почувствовал прилив жгучей злости и искренней обиды – как Северус мог уйти, не предупредив его?! Они же семья! Разве так поступают близкие люди? Поттер так сердился, что даже Драко это заметил, поэтому пришлось делать беззаботный вид и отшучиваться, что обед не пошел впрок «нежному» желудку.