upload

- Воспоминания Грюма станут очень весомым дополнением к нашей коллекции, - заверил Том, вызывая у Поттера вопросительный взгляд. – После обеда, - он кивнул в сторону гостиной за открытым французским окном, в которой Виола накрывала для них стол, - я покажу тебе, где спрятан вход в хранилище с подборкой весьма примечательных зачарованных флаконов с воспоминаниями, преимущественно моими. Но есть там и Северуса, и некоторых других волшебников. Как ты можешь догадаться, все хранящиеся там воспоминания так или иначе касаются деятельности Дамблдора и его Ордена Феникса. Я начал их собирать еще до того, как мне пришлось скрыться, но и в последние годы там появилось немало интересных фактов про Дамблдора. В частности, дело с антимагическими наручниками, примененными к ребенку, чуть не погибшему из-за этого, - Том печально улыбнулся Гарри. - Я настрою тайник таким образом, чтобы не только Северус, но и ты имел к нему доступ и мог воспользоваться его содержимым при необходимости, если с нами что-либо случится…

- Ты так странно говоришь… Вы задумали что-то опасное? – глаза Гарри распахнулись от страха.

- Наша жизнь сейчас полна опасностей, ты разве не заметил? – с легкой ехидцей поинтересовался Северус, однако ему не удалось таким способом отвлечь Гарри от внезапно обострившейся тревоги, поэтому Том поспешил успокоить:

- Мы не планируем ничего такого, чего не делали раньше. Это просто на всякий случай. Все фиалы там подписаны, так что сориентироваться будет легко.

- А я могу посмотреть их содержимое? – перестав подозрительно зыркать на Тома и Северуса, поинтересовался Поттер, у которого наконец-то проснулось любопытство.

- Можешь, - после еще одного переглядывания с Северусом согласился Том. – Но не думаю, что тебе все там будет интересно и понятно. В подборке есть с пару дюжин воспоминаний о наших операциях и нападениях. Они в основном хранятся для сравнительного анализа действий и поведенческих характеристик. Не думаю, что их тебе стоит смотреть в одиночку. Если заинтересуешься - скажешь. Тогда я или Северус «пойдем» с тобой и объясним, что там и к чему.

- Там много компромата на Дамблдора?

- Хватает, - чуть ли не сквозь зубы процедил Северус.

- Так почему не передать эти копии куда следует? Я знаю, что подобного достаточно для того, чтобы открыть производство и предъявить обвинение – хватит подтверждения эксперта, что воспоминания не сфабрикованы.

- Но не достаточно, чтобы осудить. Да к тому же… - Том покачал головой. - Ты представляешь вес Дамблдора в Визенгамоте? Его недолюбливают, но к его словам и мнению прислушиваются до сих пор. И их разногласия с министром магии никак не отражаются на его связях буквально во всех отделах Министерства. Мы только недавно начали предпринимать меры по вытеснению его людей с ключевых постов, но это процесс не быстрый, он требует много времени и терпения. Наши так называемые «доказательства», как только о них узнает Дамблдор, уже через несколько часов либо где-то затеряются, либо будут признаны подделкой, либо флаконы просто разобьются в руках неосторожного клерка, даже если они будут зачарованы на неразбиваемость.

- Значит, нужно ждать? – сообразил Гарри.

- Просто ждать уже не получится, наверное. Но в ход пускать собранные материалы еще рано, - заверил его Том. – Нас зовут за стол, - он благодарно кивнул домовухе, выразительно подающей ему знаки.

***

Регулус Блэк все чаще подумывал о весьма необычной форме, которую обрели их с Барти отношения, по крайней мере, в юности он себе даже представить не мог, что будет довольствоваться одинокой жизнью в замкнутом мирке. И если раньше это одиночество он делил с Барти и любопытными научными изысканиями, то в последний год его роль в их общей исследовательской работе постепенно сошла практически на нет. Он стал тем, кто обеспечивает жизненный уют для своего партнера, время от времени еще возвращаясь к работе по изучению и модифицированию чар, преимущественно бытовых. Последнюю пару месяцев так и вовсе стало сложно – он чаще всего целыми днями оставался в коттедже один. Не было никого, с кем можно было бы поговорить, поделиться своими сомнениями и недовольствами, которые почему-то так и не оформлялись в протест, бунт или на крайний случай – в вызывающий поступок, сопротивляясь сложившемуся положению дел. Регулусу порой казалось, что он как та муха, попавшая в мед – и сытно, и сладко, и страшно, что уже никогда свободно не взлетит.