upload

Петтигрю прилагал все усилия, чтобы справиться с возложенными на него обязанностями после не слишком удачной операции по нападению на стаю оборотней и позже выясненного обстоятельства, что те сменили место своего поселения, а следовательно, были больше недоступны для реванша. Барти снова вернулся к ежедневным тренировкам с боевиками, маскируя таким образом собственную жажду причинять боль, тем самым самоутверждаясь за счет унижения и подчинения соратников. Дамблдор смотрел на его развлечения сквозь пальцы, время от времени бросая на Барти задумчивые расчетливые взгляды. Все это заставляло Питера искать способы выслужиться, чтобы как можно надежнее обезопасить свое существование.

Когда доложили, что Упивающиеся являются не единственными, кто следит за Министерством Магии, Питера это заинтриговало, и он поспешил воочию убедиться в правдивости выводов своих подчиненных. Наученные горьким опытом практически провалившихся наблюдений на площади Гриммо, Упивающиеся теперь, отправляясь на пост, пользовались целым рядом чар и обращались к помощи артефактов. Они не только становились невидимыми, как ранее, но и скрывали ауру волшебника, прятали свой запах и делали шаги, дыхание и биение сердца неслышимыми. Стоило кому-либо применить распознающие чары в непосредственной близости от них, как срабатывал амулет, подавая им знак, и Упивающиеся сразу ретировались, покидая опасную для них зону. Тот, о ком донесли Питеру, оказался дилетантом, судя по всему, не предполагавшим, что не его одного может заинтересовать вход в Министерство Магии.

Увидев неизвестного, который перед самым выходом из зачарованного переулка отменил дезиллюминационные чары, Петтигрю терялся в догадках, кто бы это мог быть и что ему здесь понадобилось. Но очень скоро, меньше чем через час, когда странный волшебник в солнцезащитных очках – и это в хмурый ноябрьский день! – возвратился, чтобы продолжить свое бдение, случай помог Питеру сделать крайне любопытное открытие. Поправляя воротник плаща, неведомый «коллега» по слежке задел свою шапку, и та вместе с «волосами» съехала на бок, заставляя перекоситься и очки, предъявляя внимательному взгляду Питера, затаившегося буквально в трех ярдах, желтый глаз знакомого оборотня. Рассекреченный Люпин тут же стал невидимым, а Петтигрю не осмелился искать того чарами, на которые реагировал его собственный артефакт, болезненно припекая кожу. Гораздо разумнее было дать себе время обдумать ситуацию и схватить Ремуса, когда тот снова соберется отлучиться.

***

Люпин узнал Петтигрю за миг до того, как его насильно утянули в аппарацию. Сам Ремус отказался от подобного способа перемещения из-за опасения появиться возле Министерства в неподходящий момент. Кроме того он был в курсе, что магический фон на территории около входа отслеживается соответствующими службами, поэтому практически регулярное возмущение, вызываемое аппарацией, могло привлечь внимание. Очутившись в лесу, Люпин на мгновение подумал, что Питер просто решил с ним поговорить. Однако когда с него сорвали шапку вместе с париком и очками, отобрали волшебную палочку и заменили сковывающие чары на обычные магические веревки, плотно обмотавшие его тело и дававшие возможность лишь посмотреть по сторонам, он понял, что ошибся. Сообщение в «Ежедневном Пророке», похоже, не соврало – Петтигрю являлся Упивающимся Смертью, таким же, как и те маги, которые чуть поодаль проводили что-то вроде занятия, преодолевая высокую деревянную стену, взбираясь на нее с помощью заклинаний.

– Нравится? Может, присоединишься к нам? – циничным тоном поинтересовался Питер. Запоздало сообразив, что путы на ногах помешают Люпину идти, он снял их и подтолкнул того в спину, задавая направление движения.

– Ты – предатель, – Ремус не имел представления, что ответить. Он ни на миг не допускал мысли о себе как об Упивающемся, но страх не позволил ему сразу же сказать об этом.

– Тоже мне – новость. Ты опоздал, мой друг. Об этом теперь знают все волшебники в магической Британии, – Питер постарался, чтобы его заявление прозвучало с гордостью. – Но что это ты от меня нос воротишь? – заметив гнев во взгляде Люпина, Петтигрю ощетинился. – В конце концов, мы оба служили одному и тому же хозяину – Дамблдору. Так что ты ничем не лучше меня. Вот сейчас Альбусу и объяснишь, почему так упорно избегал встречи с ним. Вынудил нас напасть на несчастных волков… – Питер ликовал, легко вычислив по недоумению, перешедшему в ужас, отразившемуся на лице Ремуса, что тот не подозревал о причине их атаки на стаю. – Твой папаша-оборотень еле остался в живых, – продолжал давить на больное место Питер, пока вел задержанного к административному корпусу базы, надеясь застать там Барти и Дамблдора.

– Вы – убийцы, – от злости Люпин скрипел зубами.

– А сам? Мы хоть боремся с идейными противниками, а ты соратника в Арку Смерти закинул. Ремус, ты такой же, как и мы, только все время пыжишься и пытаешься доказать, что ты не зверь. Сколько я тебя помню, ты притворялся человеком, – Питер надменно скривился.