Уплотнение границ. К истокам советской политики. 1920–1940-е

При этом у пограничников были все шансы самим стать жертвами террора. По роду своей службы они находились на переднем крае советской территории, постоянно соприкасаясь с заграницей и этническими меньшинствами, населявшими окраины. Работая рука об руку с военной контрразведкой, Особым и Иностранным отделами НКВД, пограничники имели дело с самыми различными агентами, в том числе двойными, тройными и т. д. В безудержной борьбе, которую сталинский режим вел с пятой колонной, грозившей, как считалось, в случае внешней опасности изнутри атаковать советский строй, пограничники могли показаться идеальной мишенью. Наконец, тот факт, что погранохрана находилась на пересечении интересов, с одной стороны, Красной армии, снабжавшей ее призывниками, а с другой – НКВД, которому она подчинялась, делал ее особенно уязвимой перед лицом различных волн репрессий, которые обрушились с весны 1937 года на военных, а затем на чекистов вслед за арестами Ягоды и Ежова. Как обстояло дело в реальности?

Эта тема является предметом табу. Несмотря на обилие публикаций pro domo sua, посвященных пограничникам, возможные чистки в их отношении нигде не упоминаются. Ни в публичных обвинениях, ни в секретных директивах 1936–1938 годов не звучит идея возможного предательства со стороны пограничников. Показательно секретное сопроводительное письмо, приложенное Ежовым к оперативному приказу НКВД СССР № 00485 от 11 августа 1937 года, который дал сигнал к началу польской операции[186]. В подробном описании «фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной, пораженческой и террористической деятельности польской разведки в СССР», которое содержалось в этом письме, не было забыто почти ни одно учреждение, действовавшее в пограничных районах или поддерживавшее связи с заграницей[187]. Главной мишенью были при этом Красная армия и Военно-морской флот, а среди их руководителей – И. С. Уншлихт, который, как мы видели, сыграл важную роль в организации пограничной службы в 1920-е годы. Наркоминдел, Коминтерн, Разведупр, а также Особый, Иностранный и Контрразведывательный отделы НКВД также фигурировали в этом 30-страничном документе в качестве рассадников польских шпионов. А ведь они участвовали на протяжении ряда лет в координации пограничной службы. Таким образом, пограничники выступали в роли косвенных мишеней в силу своей принадлежности к системе НКВД и своей близости к некоторым из наиболее затронутых репрессиями отделов. Но эксплицитно они никогда не упоминались.