Упоенные страстью

Щелчок открывающегося замка прозвучал как взрыв в тиши лестничной площадки. Джейс бросил на Тага быстрый взгляд и кивнул. Что бы их там ни ждало, он призывал друга сохранять спокойствие. Затем, оттолкнув Терри с дороги, толчком распахнул дверь.

Это оказалось хуже, гораздо хуже того, что они могли предположить, и вполне сошло бы за декорацию для фильма о жизни нью-йоркского дна. Или же просто мусорную свалку.

Тусклый свет исходил не от голой лампочки, свисавшей с облупившегося потолка, а проникал через закопченное окно в дальнем конце комнаты. Изношенный линолеум неопределенного цвета весь в пятнах многолетней грязи покрывал пол. Бумажные стаканчики и тарелки создавали лабиринт для апатичных тараканов на грязном обшарпанном столе и такой же обшарпанной раковине. Набивка вырывалась из старого дивана, испачканного… Чем испачканного, Джейс не хотел даже думать из опасения, что его просто вырвет при этом.

— О Господи… — выдавил Таг. А Джейс стоял онемев и оцепенев. Словно парализованный. И только Келли, протолкавшаяся между ними с криками: «Расс! Расс!» — привела его в чувство.

Отодвинув пластиковую занавеску в углу, она вдруг отшатнулась с пронзительным визгом и так стремительно, что натолкнулась на Джейса. Инстинктивно он поддержал ее, ища причину испуга. И в следующую секунду увидел друга, которого так долго искал. Но, Господи, в каком виде!

В этом костлявом обнаженном теле, распластанном на грязном рваном линолеуме, не было и следа прежнего талантливого игрока в регби. Глаза его были сомкнуты, и умиротворенная предсмертная улыбка просвечивала сквозь запущенную, забрызганную рвотой бороду. А пульс едва-едва ощущался в запястье, когда Джейс поднял его вялую как плеть руку.

«Скорую»! — заорал он, обернувшись к Тагу. — Немедленно зовите «скорую»!

ГЛАВА 5

Конец марта 1988 года

Джейс поежился, выходя из тепла уютного дедовского дома на пронизывающий холод улицы, который принесла с собой неожиданно нагрянувшая зима.

Собачья погодка, — сказал старик, провожая его. — Почему бы тебе не подождать, пока я звякну матери, чтобы она заехала и привезла тебе теплую одежду? Ты ведь околеешь от холода, возвращаясь домой в этой куртке.

Джейс с трудом подавил улыбку. Дедушка Бентон хорошо помнил все его дни рождения, но даже теперь, когда ему стукнуло двадцать три, по старой памяти все еще обращался с ним как с десятилетним.

— Ничего. Все в порядке, дед. Я закаленный. А пока не починю машину, потренируюсь в ходьбе пешком.

— Знаешь, малыш, а ты вполне можешь рассчитывать на заем, — сказал Брайс Бентон как бы между прочим. — Если кто-то в твоей семье считает, что ты валяешь дурака, забросив свою юриспруденцию и разыгрывая детектива, то я так не считаю.

Его откровенная прямота заставила Джейса вскинуть голову.

— Ты не считаешь, что я глупец? — спросил он удивленно.

— Ничуть. Чудак, быть может… но не дурак по большому-то счету. — Брайс Бентон обнажил в улыбке старые пожелтевшие зубы.

Всегда отзывчивый на доброту старика, а теперь особенно нуждаясь хоть в капле сочувствия, Джейс помедлил, прислонившись к кирпичной стенке у крыльца и сунув руки в карманы своей кожаной куртки.

— И то хорошо, — сказал он. — А то отец всякий раз, как видит меня, начинает качать головой. Мать ненамного лучше, но она, по крайней мере, хоть со мной разговаривает. Отец же только ворчит.

Дед весело засмеялся.

— У него это пройдет, не сомневайся. У меня тоже подобное было.

Хотя в данный момент Джейс и не понимал, о чем дед толкует, он знал, что нужно лишь подождать. У дедушки Бентона на каждый случай была своя история или анекдот, а часто и то и другое вместе.

— Когда твой отец заявил, что не хочет быть фермером, — начал он, — я был вне себя от злости. Сначала двое старших покинули дом, и я не очень возражал. Ведь у меня еще оставался младший, Брайен. Но когда и он повернулся спиной к ферме… Я ужасно разозлился на него. Последняя моя надежда основать фермерскую династию развеялась, ибо твой отец решил, что хочет стать полицейским.

На какой-то короткий миг затаенная грусть промелькнула в серых глазах старика, но он тряхнул головой, и выражение это тотчас исчезло.

— Со временем я преодолел разочарование, сынок, — продолжал он. — И теперь горжусь своими мальчиками. То же самое будет и с твоим отцом, — заверил он Джейса. — Тебе только нужно набраться терпения, сынок. — Легкая улыбка разбежалась морщинками по его лицу, и он засмеялся каким-то дребезжащим смешком. — Я еще буду иметь удовольствие видеть самого Брайена тем упрямым старикашкой, каким он обычно считает меня.

Смеясь, Джейс обнял старика.

— Спасибо, дед, — сказал он. — Ты всегда умеешь ободрить.

— Я могу помочь и кое-чем посущественней. Похоже, это тебе не помешает, мой мальчик.

Хотя предложение было столь же заманчивым, сколь и трогательным, Джейс покачал головой.

— Спасибо, но нам с Тагом хватает. Мы сами справимся.

Дед понимающе кивнул седой головой.

— Что ж, хорошо. Но если у вас кончатся бабки, без церемоний обращайся ко мне. Договорились?

— Обязательно, — сказал Джейс и добавил искренне: — Спасибо тебе.