Упорядоченное (Сборник)

Глаза у хозяина вылезли из орбит, лицо покраснело, он мучительно захрипел, дрыгая руками и ногами; Клара трясла его, словно терьер – пойманную крысу.

– Госпожа! Госпожа мастер!

Клара медленно опустила задыхающегося Кассиуса. Растерянно уставилась на собственную ладонь.

– А словами нельзя было? – обиженно осведомился хозяин, растирая помятую шею. – Ну что уж сразу так-то?..

– А я тебе говорила – ещё раз назовёшь Кларисси… Клариссон… тьфу! – придушу?!

– Дорогая! – возопил Кассиус. – То ж когда было! Ещё в Академии и сразу после, в интернатуре!..

– Год назад, а я обид не забываю скоро, – ответила чародейка странноватой фразой. Её Леандра не поняла. – Я тебе говорила, что придушу?

– Г-говорила…

– Ну так и не обижайся. – Клара показала магу кулак.

– Я н-не обижаюсь…

– Реактивы, Кассиус. И выметайся, пожалуйста. А ты, – обернулась чародейка к Леандре, – всё снимай с себя, всё!..

По лестнице кубарем скатился атлет Юлий.

– Мастер-наставник, я…

– Ванну, – высвободившись из железной Клариной хватки, Кассиус распоряжался быстро и деловито. – Menstruum universale! Бочку! Загуститель! Стол с фиксаторами! Малый хирургический набор!..

– Какой набор?! – рявкнула Клара.

– К-какой н-набор?! – простонала Леандра.

– Вбуравливающиеся паразиты, ты забыла, Клари… – э-э, мастер Кларисса Шварцхорн Хюм…

– Не надо тут представлений, – поморщилась чародейка. – Клара будет вполне достаточно.

– Да-да, хорошо, конечно, доро…

– Я тебе не «дорогая»!

Плечи Кассиуса поникли.

– Я думал… я надеялся…

– Довольно! – железным голосом оборвала Клара. – Всё доставили? Убирайтесь, оба!

– Ты не слышала, что я говорил о симбионтах? – в упор взглянул на чародейку хозяин. – О вбуравливающихся под кожу паразитах?

– Выметайтесь, оба! – Клара запустила в застывшего на пороге Юлия пустой склянкой. Попала.

– Никуда я не пойду! – вдруг топнул ногой Кассиус. – Из-за твоей гордыни, глупая, девочка может без руки или без ступни остаться!.. Юлий! Куда тебя стукнуло?..

– В лоб, мастер…

– Я ещё добавлю! Накидки, живо! И большие руны стерилизации!.. Не бойтесь, милочка, ваши невинность и честь в надёжных руках. Клара! Раздень её, уложи, зафиксируй, накрой как следует! Я пока закончу обеззараживание!..

Раздень. Уложи. Зафиксируй. Зафиксируй – это как? Это для чего? Ой, мама! И что за вбуравливающиеся паразиты? Куда именно они вбуравливаются?

Юлий, хвала всем силам, и впрямь притащил длинный бесформенный балахон. Щёки у него пылали так же, как и у самой Леандры.

– Всё. Мы уходим, – объявил Кассиус. – Руны работают. Клара, пожалуйста, сделай, что я сказал. И, если мы найдём хотя бы одного паразита…

Чародейка не удостоила его ответом.

В лаборатории внезапно стало очень тепло; по углам вспыхнули багровым здоровенные руны в локоть, высеченные на полукруглых валунах.

– Давай помогу.

Леандра наконец-то рассталась со шлемом («мифриловым, типа бацинет с авентайлом» – толку-то от него было в брюхе того прожорливого спрута!), стащила куртку, кольчугу, рубаху.

– Не бойся. Он не подглядывает. Уже.

За дверью раздался чей-то приглушённый вопль.

Леандра испуганно прижала руки к груди, хотя оставалась в плотной майке.

– Один раз в лоб получил – мало показалось?! – грозно гаркнула Клара, обернувшись к выходу. – Смотри, совсем мужского достоинства лишу! – нет! – с горошину сделаю! А ну живо прочь!

По ступеням вверх словно вихрь пронёсся.

– Ложись.

Спину холодил жёсткий камень.

– Г-госпожа К-клара… а… а зачем вы мне запястья привязываете? И… лодыжки?

– Так надо, – чародейка отвернулась.

– А-а-а-а!.. – вырвалось у Леандры. А что, если она угодила к… в… и теперь её!..

Клара аккуратно расправляла её одежды, бриджи, всё прочее – и опускала в приготовленную чрезмерно любопытным учеником Юлием ванну, опорожнив туда одну за другой несколько увесистых бутылей в камышовой оплётке; над ванной поднялся зелёный пар, резко запахло кислым.

– Теперь ты, – Клара коснулась плеча Леандры тряпицей, смоченной чем-то горячим и парящим.

– Аааа! Ыыыы!..

– Не вопи. Это ещё не так больно.

– Ой-ой-ой-ой!..

Больно как раз было, и так, что у Леа всё темнело в глазах. Клара аккуратно и осторожно, не пропуская ничего, обрабатывала Леандру какими-то эликсирами, то и дело меняя тряпицу – в руках Клары ветошки рассыпались чёрным пеплом, и сама чародейка морщилась, дуя на пальцы.

А потом -

– Дьявол, это что ещё? – зло прошипела госпожа мастер.

Леандра билась и дёргалась, тщетно пытаясь освободиться. Её всю жгло, она горела – и, конечно, орала, не слыша собственного крика.

Не обращая на это никакого внимания, Клара возилась с чем-то возле левого локтя Леандры.

– Verdammt noch mal[35]!

Поверх дергающейся Леа легло что-то плотное, скрывшее всё, кроме левой руки.

– Кассиус! – голос у Клары был словно горный камнепад.

– Я здесь! – немедля откликнулся голос чародея откуда-то сверху. – Нашла, дор… Клара?

– Иди сюда и без этих твоих шуточек! – рявкнула волшебница.

Леандре, лежавшей совершенно без одежды под каким-то покрывалом, сейчас, однако, было совершенно всё равно, смотрят на неё мужские глаза или нет. Не было ничего, кроме боли.