Управление

– Ничего страшного, об этом мало кто знает. Так обстоит дело с предотвращенными терактами: заголовки в газетах о них менее впечатляющие, чем об удавшихся. – Разомкнул руки и положил ладони на папку. – В начале 1938 года, благодаря помощи фрау Кролль, мы были готовы к запуску первой нейроподобной сети. Она работала на четырех компьютерах, которые стояли в нашей лаборатории Мюнхенского университета. Сначала мы тренировали ее с помощью подготовленного нами материала, это длилось почти год и было в высшей степени интересно с научной точки зрения. Затем у нас возникла мысль выяснить, что произойдет, если мы столкнем нашу сеть с реальными данными – данными, которые не были тщательно отобраны, а были довольно хаотичными, дикими, неструктурированными. Мы хотели узнать, сможет ли сеть справиться как организм, который тоже должен уметь справляться с окружающей средой, как она есть. Мы получили разрешение подключить нашу систему к некоторым источникам больших объемов данных, доступным в Мюнхене: к телефонной системе, к банку, к газетам и так далее. Соблюдая строгие условия, разумеется, поскольку местами речь заходила о конфиденциальных данных. Мы понятия не имели, что произойдет. Отчасти мы ожидали, что наша система рухнет под шквалом информации и забудет, чему к тому времени научилась.

Он открыл папку.

– Вместо этого произошло то, о чем сказано здесь.

Достал несколько печатных листов.

– Поставленная системе задача заключалась в том, чтобы выяснить, как люди ведут себя в нормальных обстоятельствах. Мы не давали никаких установок, нам просто было любопытно, что система определит как «нормальное». Мы не рассчитывали на побочный эффект, что в результате она, конечно же, идентифицирует и людей, которые, в ее понимании, вели себя в высшей степени ненормально.

Данцер положил перед ней распечатку.

– Один из них. Некий Иоганн Георг Эльзер, родившийся 4 января 1903 года в Хермарингене, Вюртемберг. Квалифицированный столяр-краснодеревщик.

– И что в нем ненормального? – Хелена склонилась над распечаткой. После некоторых сведений о его родителях, братьях и сестрах шли данные о его трудовой деятельности:

1922 – экзамен на звание подмастерья, лучший выпускник

1928 – член Союза красных фронтовиков

Боевая организация коммунистов, насколько она знала.

– Но ведь у этой организации было не так уж и мало членов, разве нет? Членство, безусловно, указывает на враждебное отношение к государству, но ненормальным это же нельзя назвать.

– Читайте дальше, – сказал доктор Данцер.

* * * 01.12.1936 Начало ОБРАЗЕЦ (2 раза) * * *

С 12/1936 по 03/1939 – работал литейщиком на фабрике «Вальденмайер» в Хайденхайме, хотя получил профессию: столяр-краснодеревщик

04/1939 – донесение о потере взрывчатых веществ: инвентаризация на фабрике «Вальденмайер» в Хайденхайме выявила нехватку: 250 единиц прессованного пороха

С 04/1939 по 07/1939 – работал на каменоломне Георга Фолльмера в Кенигсбронн-Итцельберге рабочим, хотя получил профессию: столяр-краснодеревщик

08/1939 – донесение о потере взрывчатых веществ: инвентаризация на каменоломне Георга Фолльмера в Кенигсбронн-Итцельберге выявила нехватку: 105 подрывных патронов с динамитом, 125 капсюль-детонаторов

Хелена нахмурилась.

– Столяр-краснодеревщик, но работал литейщиком и каменоломщиком, причем довольно долго. И в самом деле странно.

– И пока он работал на фабрике и в каменоломне, там исчезала взрывчатка.

– Уже более чем необычно.

Она продолжила читать.