Управление

– Вся моя жизнь принадлежит моему народу – более чем когда-либо! – возбужденно воскликнул Гитлер. – Отныне я – первый солдат Германского рейха.

Было видно, как депутаты поднялись и разразились бурными криками «Хайль Гитлер!».

– Я снова надел форму, которая была для меня дорога и священна, – крикнул им фюрер, – и я не сниму ее до тех пор, пока не будет одержана победа.

Началось настоящее волнение.

Руки были вытянуты для немецкого приветствия, из-за громких криков «Хайль! Хайль! Хайль!» больше не было понятно ни слова. Доклад обрывался последними словами речи Гитлера: «Германия – слава победе!»

После чего ликованию не было предела.

Мать выключила телевизор, взглянула на Хелену и произнесла:

– Наверное, так и должно быть.

В последующие дни и часы телевидение, радио и новостные потоки передавали почти исключительно одни только сообщения о победах. Немецкие вооруженные силы, значительно превосходившие польские как технически, так и численно, прорвались без заметного сопротивления. Уже в первые же часы целенаправленные удары по компьютерным центрам польской армии сделали ее руководство практически слепым и немым и помешали нормальной работе противовоздушной обороны. В течение двух последующих дней более полутора тысяч современных немецких бомбардировщиков практически полностью уничтожили устаревшие польские военно-воздушные силы. Пятьдесят шесть дивизий, шесть из которых были танковыми, прорвали польский коридор, разгромили безнадежно отсталую польскую кавалерию и окружили польские войска под Варшавой. Спустя всего две недели польская армия практически прекратила свое существование, а 27 сентября война закончилась капитуляцией Польши.

– Возможно, Армин теперь сможет снова выйти на связь, – все чаще говорила мама, на что отец отвечал, что в целях безопасности необходимо ограничить частное общение солдат, находящихся в строю.

– Да, хорошо, – наконец сказала мама, когда пришло известие о победе над Польшей, – но я просто хотела бы узнать, как он поживает.

Они узнали об этом 30 сентября, и притом из электронного письма отцу:

«От: Капитан: Эвальд: Алеццер::Вермахт

Кому: Д-р: Йоханн: Боденкамп::Веймар

Тема: Ефр. Армин Боденкамп, 14 ТД

Уважаемый герр доктор Боденкамп,

уважаемая фрау Боденкамп,

мой скорбный долг сегодня сообщить Вам, что Ваш сын, ефрейтор Армин Боденкамп, 5.9.1939, около двух часов дня пал в бою под Петркувом. Он отдал свою жизнь в героической борьбе за немецкое Отечество.

С выражением глубочайшего сочувствия,

Алеццер,

капитан и командир роты».

19

Так началось время, когда Леттке совсем ничего не успевал, даже и думать о сексе, тем более после того, как война действительно началась. Когда он на рассвете возвращался домой, то просто падал в постель, чтобы поспать пару часов, прежде чем снова уйти.

Вместе с группой людей, отданных ему под начало, он переехал в один из больших кабинетов, где они могли сидеть все вместе и действовать по первому требованию. Поскольку они должны были работать в то время, когда были активны люди в Америке, их день начинался вскоре после полудня, когда просыпались люди на американском Восточном побережье, и редко заканчивался раньше семи-восьми утра, когда жители Западного побережья наконец ложились спать.

Американские форумы действительно представляли собой полную неразбериху. Было три крупных форума: первоначальный Американский форум, а также Республиканский форум и Демократический форум, изначально ориентированные на две крупнейшие партии страны. Но еще в США были электронные газеты, полезный инструмент в такой большой стране, где люди иной раз жили за много километров друг от друга, а почта и службы доставки не обязательно работали ежедневно, зато везде были телефонные линии; и у каждой из этих газет был свой собственный форум.

Зарегистрироваться на этих форумах было действительно легко. Не было никакого центрального ведомства, где требовалось удостоверить свою личность. Можно было просто зарегистрироваться под любым именем прямо на соответствующем форуме и сразу участвовать в дискуссиях. Леттке создал сотни псевдонимов, которые он называл «куклами для чревовещания», так много, что через некоторое время стало трудно отличать их друг от друга, а в дискуссиях заставлять их говорить своими голосами. Он составил большой список с именами, соответствующими паролями, основными сведениями о придуманных особенностях и тому подобном и повесил его на стену так, чтобы всем было видно. Каждый, кто представлял одну из «кукол» в дискуссии, отмечал это цветными флажками.