Управляемая демократия

Упадок либеральных партий также был заметен и безо всяких выборов. Не сумев попасть в Думу, Союз правых сил разделился на несколько соперничающих группировок. В «Яблоке» расколы начались еще раньше, когда из партии вышла часть левого крыла во главе с Вячеславом Игруновым. Диссиденты создали Союз людей за образование и науку (СЛОН). После выборов в рядах «Яблока» вновь обострились конфликты между тяготеющими влево низами и упорно двигающимися вправо верхами партии.

Либеральная интеллигенция оказалась глубоко деморализована, а часть ее, на собственном опыте осознав, что такое либеральный капитализм по-русски, начала быстро леветь. Психологическая обстановка начала 2000-х разительным образом контрастировала с тем, что было всего десять лет назад. Если в 1990-е гг. столичная интеллигенция была настроена в массе своей антикоммунистически и агрессивно отвергала все, что хоть капельку пахло социализмом, то сейчас любая оппозиционность вызывала у нее симпатию, и даже коммунисты казались не такими уж страшными. Левизна начала входить в моду.

ВЫБОРЫ ПУТИНА

Президентские выборы 2004 г. в народе не называли иначе как «выборы Путина». Никакой борьбы здесь не было, и единственной серьезной проблемой Кремля было отсутствие интереса населения к голосованию.

В условиях, когда оппозиция не имела доступа к телевидению, а Центризбирком откровенно играл на стороне президента, соперники Путина имели все моральные и политические основания снять свои кандидатуры, призвав к бойкоту избирательного фарса. Это был единственный вызов, которого в Кремле серьезно опасались.

Бойкота выборов требовали молодые активисты КПРФ, рядовые члены «Яблока». Но официальная оппозиция в очередной раз продемонстрировала свое политическое бессилие. Она не пошла дальше разговоров о невозможности участия в нечестных выборах, а затем приняла в них участие и получила заслуженное поражение.

Путин набрал ожидаемые 71% голосов. Даже относительный успех выдвинутого КПРФ Николая Харитонова, набравшего 13% голосов, выглядел терпимо лишь на фоне катастрофы, произошедшей с коммунистами на парламентских выборах.

Из-за низкой явки избирателей и растущего недовольства в стране успех Путина выглядел далеко не слишком впечатляющим. Накануне выборов власти делали все возможное, чтобы заставить население явиться к урнам для голосования. По сообщениям прессы, не только в больницу не укладывали людей без открепительного талона, но даже и в тюрьму без него не сажали. Фальсификации были настолько грубыми, что бросались в глаза даже иностранным наблюдателям: в Москве, прямо на глазах иностранцев, «в избирательную урну были подброшены дополнительные бюллетени», а в Хабаровске изумленные наблюдатели на одном из участков обнаружили, что «вообще подсчет голосов не производился, а итоговый протокол был фиктивным»[335]. Можно только представить себе, что творилось там, где иностранцев не было.

Оппозиционные политики вместе набрали как раз достаточно голосов, чтобы выборы состоялись. Если бы Николай Харитонов и либеральный кандидат Ирина Хакамада сняли свои кандидатуры, присоединившись к сторонникам бойкота, путинских голосов не хватило бы для признания выборов действительными. Коммунистическая оппозиция в очередной раз спасла «антинародный режим» (как и в 1993 г., когда именно призыв КПРФ прийти и проголосовать за «нет» спас от провала ельцинский референдум по конституции).

Главным политическим итогом первого президентского срока Владимира Путина был идеологический крах как старой патриотической оппозиции, так и либерализма. Националистическая риторика оппозиции была успешно соединена с либеральной социальной политикой и мероприятиями по укреплению полицейского государства. На протяжении 1990-х гг. либералы внушали обществу и друг другу, будто экономическая либерализация неизменно создаст условия для политической демократии. Если даже авторитарные меры и необходимы в ходе «переходного периода», то в результате становления рыночного порядка потребность в них отпадет и восторжествует свобода. На практике все оказалось строго наоборот. По мере того как прогрессировали рыночные преобразования, демократия в России сворачивалась. А к началу 2000-х гг. большая часть российского бизнеса, иностранных инвесторов и просвещенной бюрократии сошлась на том, что именно авторитаризм создает оптимальные условия для прогресса либеральной экономики. Произошел неизбежный раскол между экономическими и политическими либералами. Первые шли в правительство и торжественно докладывали об успехах реформ, в то время как вторые пытались играть роль оппозиции, истерично сетуя на удушение демократических свобод.

Глава 10. Зарево над Кремлем