Управляемый зной

Шериф спрашивал вяло и невнятно. Но это была только манера разговора. В действиях он был человеком решительным и даже резким, как знал Кошарски.

– У меня дверь закрыта. Он не мог войти. И знал, что я приезжаю домой только поздно вечером. Вечерами часто заходил. Я бы предположил, что он увидел человека, пытающегося открыть дверь или даже вошедшего в дом, и подошел, – высказал профессор свою версию.

– Возможно. Вы загляните сегодня в полицейский участок, чтобы дать показания, – сказал подошедший во время разговора полицейский сержант.

– К сожалению, это невозможно. Я сегодня улетаю в Польшу и заехал домой, чтобы взять вещи и лекарства. Меня уже ждет военный самолет. Если есть необходимость, спрашивайте на ходу. Или… Пройдемте лучше в дом, – профессор сделал рукой приглашающий жест.

Но в это время в полицейской машине стали вызывать сержанта на связь, и он, сделав рукой неопределенный жест, поспешил на вызов.

Кошарски поднялся на крыльцо, стал открывать дверь, и ключ провернулся с трудом. Резонно было предположить, что дверь кто-то пытался открыть, потому что раньше с замком никаких проблем не было. Однако рассказывать о своих ощущениях полиции – это значит еще задержать себя и отложить отъезд. Лучше пока не ввязываться в эту историю и разобраться в ней после возвращения.

Профессор быстро уложил в саквояж вещи, которые посчитал необходимым собрать, туда же сунул две бутылочки с мутно-белым, похожим на прокисшее молоко лекарством и был готов к отъезду. Оставалось только выключить рубильник в котельной и закрыть вентиль на газовой трубе. Но в это время в дом вошли шериф с полицейским сержантом.

– Мне, господин профессор, только что сообщили. Тот самый, которого задержали по пути отсюда, у которого рубашка была в крови… Короче говоря, убийца во всем сознался. Он откровенный исламист и убил пастора Коля по своей религиозной нетерпимости. Знал, что тот пользуется влиянием среди жителей нашего городка. Все это было бы естественно и не вызвало бы вопросов. Только он никак не может объяснить, как попал в Кэртленд. Чтобы сюда приехать, нужно миновать два поста и на каждом предъявить пропуск. Можно приехать по приглашению местных жителей, но и тогда пропуск заказывается. У него нет пропуска. Тогда как и зачем он приехал сюда?

– И почему он убил пастора не на пороге его дома, а на крыльце моего? – задал вопрос Фил Кошарски, начиная всерьез что-то подозревать.

– Да. Ему задавали этот вопрос. Убийца говорит, что пастор стоял на этом крыльце.

– Пастор не должен был стоять на моем крыльце в мое отсутствие, – настаивал профессор на своем. – И я боюсь, что полиции будет просто не под силу разобраться со многими тонкостями этого дела.

– Главное, что мы задержали убийцу, – в голосе сержанта звучала гордость.

Тогда Кошарски решился. Ему в действительности не слишком хотелось ехать в Польшу. Джон Джонс, по сути дела, заставлял его поехать. Интересно было бы проверить силу и полномочия Джона Джонса, если стравить его с ФБР. Может быть, тогда и поездка не состоится.

– Знаете что, я с трудом открыл замок, когда входил в дом.

– Ну и что? – не понял шериф.

– У меня никогда раньше не было проблем с замком. И потому создалось впечатление, что его пытались открыть с помощью отмычки или подбирали ключи. А из этого можно сделать вывод, что убийца пришел в мой дом, поскольку я не подозреваю в попытке взлома пастора Коля. И этот убийца проник на территорию Кэртленда незаконно. С какой целью он проник? Он искал пастора? А кто за пределами этого городка знает нашего доброго отца Рокуэлла? Нет, убийца проник в Кэртленд с целью добраться до моего компьютера, надеясь, что я на домашнем компьютере держу какие-то рабочие документы. К счастью, такой привычки у меня не имеется. Тем не менее он прибыл сюда с определенной миссией. Его увидел пастор, хотел помешать и за это поплатился жизнью. А убийца, чтобы избежать обвинения в шпионаже, легко согласился с обвинением в убийстве. И потому, я считаю, этим делом должно заниматься ФБР. Советую позвонить им быстрее. Прямо в службу безопасности «лаборатории Филипса». Там толковые ребята, и они быстро поймут, что к чему в этом деле. Это вопрос государственной важности.

– Где у вас телефон? – спросил полицейский сержант.

Кошарски показал пальцем. И добавил:

– Заодно попросите ввести в курс дела моего сегодняшнего гостя Джона Джонса. Они должны знать, кто это такой…

* * *

Старший агент ЦРУ Джон Джонс приехал вместе с начальником охраны лаборатории и несколькими офицерами охраны, но не на их микроавтобусе, а, естественно, на своем «Порше 911». Рев двигателя маленького «Порше» приковал внимание всех, кто собрался рядом с домом профессора Кошарски, словно в ожидании пресс-конференции. И даже шериф Голдбрайт высунулся в окно, которое он открыл сразу, как только вошел вместе с сержантом в дом. И при этом облил себе рубашку кофе, который заварил для гостей профессор, потому что окно открывалось туго и приходилось прилагать усилия, чтобы сделать это одной рукой.