Управляй мной

— Как думаешь, разумно ли мне покидать покидать безопасное заведение Святого Монарха, пока на меня готовится покушение?

Потому что ты не можешь заключить перемирие с Братвой и мафией.

О, кстати, кузен твоего врага трахнул меня так хорошо, что я до сих пор чувствую его у себя между ног.

— Не драматизируй слишком сильно, — огрызается он. — Элио заберет вас с Авророй. Не опаздывай.

Звонок заканчивается без прощания, и я бросаю устройство на стол.

Я качаю головой и, нуждаясь в отдушине для всего гнева и разочарования, хватаю свои принадлежности для рисования, чистый холст и мольберт.

Покидая апартаменты, я несу все к водопаду в задней части замка.

Установив холст на мольберт, я смотрю на прекрасный пейзаж вокруг меня, изо всех сил стараясь не думать о том, что моя жизнь — полнейшая катастрофа.

Мой взгляд останавливается на гладких камнях и стекающей по ним струйке воды, я беру белый тюбик с краской, открываю его и капаю немного на палитру.

Я вздыхаю, когда мои мысли не хотят отключаться.

У тебя был хороший секс, Эбби. Оставь все как есть.

Но… Мне показалось, что между нами есть какая-то связь.

Ты знала, что этот мужчина холоден и безжалостен, когда начала флиртовать с ним. Позволив ему трахнуть себя, ты не заставишь его волшебным образом влюбиться в тебя.

Разозлившись на саму себя, я фыркаю, практически выплескивая краску на холст.

Ладно. Отнесись к этому по-взрослому. Ты забудешь о Николае и сосредоточишься на своих тренировках.

Уф. Тренировки. Ненавижу свою жизнь.

Я не хочу оставаться здесь на следующие четыре года. Не хочу возглавлять незаконную империю своего отца.

Мои мазки становятся все мягче, когда я признаюсь себе в этом.

Я просто хочу рисовать.

Но, к сожалению, принцесса мафии не может выбирать свое будущее.

Глава 15

Николай

Оглядываясь назад, я сожалею, что ушел от Эбигейл, как только кончил в нее. Это был мудацкий поступок, даже для меня.

Я не могу винить ее за то, что она расстроена.

Если бы только она знала, что я сбежал от нее, как гребаный трус, потому что у меня не хватило смелости признаться, что она заставила меня почувствовать то, чего я раньше не испытывал.

Вот почему ты не трахаешь женщин, которых тебе придется увидеть снова.

Решив проявить мужество и извиниться перед ней, чтобы тренировки не доставляли неудобств, я стучу в ее дверь. Когда ответа нет, я направляюсь в обеденный зал, чтобы проверить, там ли она.

Увидев Аврору, сидящую за столиком с Мишей, я подхожу к ним и спрашиваю:

— Вы не видели Эбигейл?

На лице Авроры появляется удивление, и она качает головой.

— Последний раз я видела ее в вашей студии во время тренировки.

Кивнув, я выхожу из столовой и проверяю оружейную и все остальные комнаты, где она может быть, прежде чем выйти на улицу.

Только когда я не могу найти ее, беспокойство закрадывается в мою грудь.

Лучше бы ей не покидать территорию. Я ее, блять, придушу.

Вернувшись в замок, я захожу в комнату охраны и говорю дежурному охраннику:

— Найди Эбигейл Сартори.

— Да, сэр. — Он выводит ее фотографию и запускает программу распознавания лиц на всех имеющихся у нас записях с камер наблюдения. Проходит пять минут, прежде чем он указывает на экран. — Она у водопада.

Успокоившись, что с ней все в порядке, я пару секунд наблюдаю за тем, как она рисует, а затем выхожу из комнаты.

Идя по тропинке под пологом деревьев, я слышу, как Эбигейл бормочет:

— Мне надоело, что мой отец контролирует мою жизнь. Мне следует опустошить его чертов банковский счет и найти себе остров, где я смогу потягивать маргариту и рисовать целыми днями. Ух, если бы только мечты сбывались.

У меня щемит в груди, потому что такой человек, как Эбигейл, не должен быть вынужден жить ограниченной жизнью.

Когда я подхожу к ней сзади и смотрю на холст, то вижу, что изображение еще не сформировалось, и трудно сказать, что она рисует.

Не зная, что я стою у нее за спиной, она продолжает бормотать:

— А Николай может пойти трахнуть себя в задницу своим большим членом. Кто, черт возьми, бросает женщину, пока она, блин, все еще катается на восхитительных волнах удовольствия?

— Это то, что я…

Мои извинения обрываются, когда Эбигейл разворачивается. Испуганно вскрикнув, она швыряет в меня кисточкой. Легкий оттенок синего брызгает на мою рубашку, а кисть падает к моим ногам.

— Господи, Николай! Ты снова чуть не довел меня до сердечного приступа, — огрызается она.

Присев на корточки, я беру кисть.

— Я пришел извиниться.