Упреждение

Честно говоря, глаза, бегло налюбовавшись удивительным пейзажем, тут же переключились на широкую полосу золотисто-белого пляжа, уставленного разноцветными грибками и шезлонгами. Здесь всюду – и под грибками, и в шезлонгах, и просто у воды – загорали, нежились под солнцем и разгуливали такие красивые, да что там «красивые»! – такие сногсшибательные красотки, каких в наше время не собрать даже на конкурс красоты самому Дональду Трампу! Высокие и стройные, как статуэтки, пышные, но в меру, то есть то, что называется «в самый раз», блондинки и брюнетки, шатенки и огненно-рыжие, и все в таких откровенных купальниках, которые вызывающе демонстрировали именно то, что в наше время показывать было нельзя.

То есть все, что я видел вокруг, не было миражом, а было реально, осязаемо и доступно всего в двадцати километрах от Московской кольцевой дороги. Под искусственным куполом площадью чуть меньше сотни гектаров был создан искусственный водоем с океанской водой, искусственным солнечным освещением, искусственным климатом, искусственным пляжем, искусственными джунглями и даже с искусственными приливами и отливами. Это «восьмое чудо света» – правда, чуть меньшего размера – японцы строили у себя в Японии еще в наше время, в 2010-м году, а Михаил Прохоров собирался построить в Москва-Сити, но кризис 2014-го сорвал эти планы, и только к 2020 году уже другая компания, «Capital-Group» Владислава Доронина, Эдуарда Бермана и Павла Тё, построила три таких «Купола» на двадцатых километрах Рублевского, Ново-Рижского и Калужского шоссе и продолжает строить еще четыре на других направлениях.

Сидя под грибком в парусиновом шезлонге, я оторопело смотрел на это явно завихрявшееся вокруг нас скопище дразнящей женской плоти, когда Закоев, усмехнувшись, сказал:

– Это наша главная беда. Медицина может делать женщин молодыми, но не может дать им мужчин. Нету мужчин, панимаешь?

– Нет. А куда они делись?

– На войне пагибли! Разве ты не знаешь – на Первой мировой пятнадцать миллионов пагибли. На Второй мировой – тридцать миллионов! А на Третьей – сорок два!

– А была Третья мировая?

– Не было! – спохватился он. – Ничего я тебе не говорил. Не было!.. – И добавил после паузы: – Сейчас самый прибыльный бизнес – женские секс-туры в прошлые века, когда мужчин было больше женщин. Из-за женщин даже на дуэлях дрались! А теперь у нас всё наоборот…

Тут из небольшого, на манер хижины, бара-бунгало выбежали одетые только в плавки и купальники Серега Акимов, Маша Климова и моя Алена. Громко смеясь, они босиком пробежали по песку и с ходу ринулись в воду, взметнув в воздух всплески радужных брызг.

– Пошли! – сказал Закоев и побежал за ними.

Я хотел податься следом, но какая-то странная слабость, шум в голове и стеснение в груди и дыхании вдруг сковали меня так, что я невольно откинулся спиной к спинке шезлонга и закрыл глаза. Через минуту босые ноги прошелестели по песку, и голос Алены прорвался сквозь гул в голове:

– Антон, что с тобой?

Я открыл глаза:

– Не знаю…

Она стояла рядом, на расстоянии вытянутой руки – юная, сдобно-прекрасная в бирюзовом купальнике, полным ее крупной грудью и налитыми, как яблоки, ягодицами, и с мокрыми рыжими волосами, упавшими на ее плечи в таких родных конопушках. Радужные капли воды стекали по ее животу и высоким ногам.

Но даже протянуть к ней руку у меня вдруг не стало сил.

Она обеспокоенно присела рядом и взяла мою руку в запястье, прижала пальцами. И вдруг крикнула спешащим от воды Закоеву, Акимову и Маше:

– «Скорую»! Он теряет пульс!

– «Скорая» не поможет, – сказал, подходя, Закоев.

– Почему? – разом спросили Маша и Алена.

– Его выталкивает из нашего времени. Я ему гаворил – он не может тут находиться. Это как кессонная балезнь…

Я и сам это чувствовал. В ранней юности, когда я еще не умел плавать, но, храбрясь перед девчонками, лихо нырнул с мола сочинского санатория имени Фрунзе, я вдруг понял, что всё, мне не выплыть – глубина стискивает грудь, в голове гудит, а дыхалка кончилась, и руки бессильно барахтаются в воде. Каждый утопленник наверняка знает, что наше тело легче воды, и вода вытолкнет его на поверхность, но паника в мозгах не позволяет ему сделать пару правильных движений, и в результате вода выталкивает на поверхность уже покойника. Наверное, что-то подобное происходило со мной – материя «пространство – время» 2034 года обнаружила в своем теле чужеродный микроб по имени Антон Пашин и атаковала меня, убийственно выдавливая из себя всеми доступными ей средствами – повышением давления, отключением кислорода и даже резким понижением температуры.

Но если тогда, в санатории имени Фрунзе, меня, нахлебавшегося, вытащили на берег спасатели, то здесь никаких спасателей от Времени не было, да и быть не могло.

Солнце погасло в моих глазах, грудь разорвало каким-то внутренним ядерным взрывом, и я потерял сознание.

Часть третья. 2024. Десантники своих не бросают

1

Я очнулся от воя летящего в меня артиллерийского снаряда и понял, что всё, это конец, сейчас убьет.