«Упрямец» и другие рассказы

«Избери, — говорилось там, — какое-нибудь место поотдаленней, добраться до которого невозможно без известных усилий. Определи время, когда не бывает у тебя неотложных дел. И ежедневно, в один и тот же час, относи в избранное тобою место по одному камешку. Этот камешек называется Камнем Воли. В любую погоду — дождь, град или снег, в тобой самим назначенный час отправляйся к этому месту и положи там камешек. Никогда не позволяй себе колебаться. Никогда не откладывай на другое время. Проделывай это каждый день с точностью маятника. Горка камней будет расти, вместе с ней будет расти и твоя воля — до тех пор, пока не станет она тверже камня!»

О чудесная, спасительная книжка! Благодарю тебя за простой, ясный и мудрый совет!

«Избери какое-нибудь место поотдаленней…»

Я избрал самую высокую вершину на восточном склоне белослатинской возвышенности.

«…добраться до которого невозможно без известных усилий…»

Ну, разумеется, без усилий ничего не достигнешь. К Вершине Воли не было ни дороги, ни тропинки. Чтоб добраться к ее подножию, надо было переправиться через реку, пересечь несколько оврагов, поросших бузиной и колючим кустарником, а под конец карабкаться вверх по круче до тех пор, пока ноги не начинали подкашиваться от усталости.

«…И ежедневно, в один и тот же час, относи в избранное тобою место Камень Воли…»

Каждый день, ровно в шесть часов пополудни, где бы я ни был, что бы ни делал, я засовывал в карман небольшой камешек — и не какой-нибудь первый попавшийся, а настоящий кремень, из которого и без огнива сыплются искры.

«В любую погоду…»

Да, в любую погоду — светило ли на небе солнце, или лил дождь, спускался ль на землю промозглый туман, гроза ль бушевала — я отправлялся в путь. Переправившись через реку, я взбирался на кручу, чтоб отнести в заветное место камень и чтоб воля моя стала как кремень.

«Никогда не позволяй себе колебаться».

Признаюсь, колебался я не однажды…

Именно в шесть часов старшеклассники обычно отправлялись на прогулку к белослатинскому озеру, расположенному вправо от Вершины Воли. Девушки и юноши бродили среди тенистых ив и цветущих акаций, заводили песни, танцы, весело смеялись…

С ними была и моя Илайяли — маленькая светловолосая девушка, которую я любил, не смея осквернить свое чувство ни письменным, ни устным признанием.

Нет! Ведь и ради нее, и ради себя, и ради всех обездоленных и несчастных на свете я должен был стать волевым, сильным человеком, на которого можно опереться в любой беде. Стиснув зубы, я покидал веселую компанию и отправлялся в путь.

Иногда я приглашал с собой товарищей, ни словом, конечно, не упоминая о своей тайне. Но те, глянув на голую вершину, только поднимали меня на смех, уверяя, что я просто рехнулся.

Пусть! Для того чтоб совершить подвиг, всегда нужна капля безумия!

Уходил я от них опечаленный, но вскоре одинокая прогулка рассеивала мою грусть.

Поначалу я всегда спешил, чуть не бегом добирался до вершины, оставлял там очередной камешек и тут же возвращался вниз. Но со временем у меня вошло в привычку задерживаться там подольше. Я садился подле горки моих камней и с высоты любовался излучиной реки, городом и раскинувшейся за ним зеленой ширью.

Где-то там, на краю земли, расстилался иной, пленительный и далекий мир — кудрявая синеватая гряда Врачанских гор. Белые облака, вольные воздушные корабли, плыли туда — только они одни могли взобраться в такую высь… Растянувшись на согретой солнцем траве, я как зачарованный следил за медленным, торжественным их ходом…

Солнце спускалось по какой-то невидимой дорожке. После долгой погони оно настигало наконец разомлевшую землю и огненными устами приникало к ее обнаженным плечам.

Томительно-сладостный вечер с нежной улыбкой посылал золотистые облачка прикрыть их брачное ложе.

Что они там увидели, девственно чистые странницы? Отчего так стыдливо зарделись их щеки?

В уже тронутых сумерками лугах птицы пели свадебную песнь солнцу. О том же пели и колокольчики стад и девичьи голоса, доносившиеся со стороны прибрежных ив.