Упрямец Керабан

И, придвинув к себе тарелку Низиба, спросил:

— Что вы тут едите?

— Не знаю, но это очень похоже на баранину, — ответил Низиб, вернув тарелку на прежнее место.

— Баранину? — вскричал Бруно. — Э, Низиб, берегитесь! Мне кажется, что вы ошибаетесь.

— Посмотрим, — сказал Низиб, подцепив вилкой кусок и кладя его в рот.

— Нет! Нет! — воскликнул Бруно, останавливая его рукой. — Не торопитесь. Во имя Пророка, как вы говорите, я очень боюсь, что это мясо некоего нечистого животного. Разумеется, нечистого для турка, а не для христианина.

— Вы думаете, господин Бруно?

— Дайте мне удостовериться, Низиб.

И Бруно положил на свою тарелку кусок мяса, выбранного Низибом. Затем под предлогом изучения он за несколько мгновений проглотил его.

— Ну? — спросил Низиб, не без некоторого беспокойства.

— Конечно, — ответил Бруно, — я не ошибся. Это свинина. Ужасно! Вы собирались есть свинину?

— Свинину? — воскликнул Низиб. — Это запрещено…

— Абсолютно.

— Но мне показалось…

— Какого черта, Низиб! Вы можете положиться на человека, который разбирается в этом лучше вас.

— Тогда, господин Бруно…

— Тогда на вашем месте я довольствовался бы этим куском козьего сыра.

— Этого мало, — ответил Низиб.

— Да… но у него прекрасный вид.

И Бруно положил сыр перед своим товарищем. Низиб не без гримас стал есть, в то время как Бруно быстро расправлялся с кушаньем более питательным, хотя и не имеющим ничего общего со свининой.

— За ваше здоровье, Низиб, — сказал он, наливая себе полный стакан содержимого кувшина, стоявшего на столе.

— Что это за питье? — спросил Низиб.

— Гм… — замялся голландец, — мне кажется…

— Что? — спросил турок, протягивая свой стакан.

— Что в нем есть немного спирта, — ответил Бруно, — и хороший мусульманин не может позволить себе…

— Но я не могу есть, не запивая.

— Не запивая? Нет! Вот в этом кувшине свежая вода, которой вам придется удовлетвориться, Низиб! Счастливые вы люди, турки, привыкшие к этому целительному напитку.

И пока Низиб пил, Бруно бормотал:

— Толстей, толстей, мой мальчик… толстей…

В этот момент Низиб повернул голову и увидел на камине еще одно блюдо, в котором оставался кусок мяса аппетитного вида.

— А! — воскликнул Низиб. — Сейчас я смогу поесть более основательно!

— На этот раз, — решил Бруно, — мы разделим его как добрые приятели. Мне действительно было бы жаль, если бы вы не поели ничего, кроме козьего сыра.

— Это, наверное, баранина, господин Бруно?

— Надеюсь, Низиб.

И голландец, придвинув к себе блюдо, стал резать кусок, который его приятель пожирал глазами.

— Ну? — спросил он.

— Да… баранина, — ответил Бруно, — это должна быть баранина. Впрочем, мы встречали на дороге столько стад этих любопытных четвероногих. Можно подумать, что в этой местности существуют только бараны.

— Итак… — начал Низиб, протягивая тарелку.

— Подождите, дружище, подождите! В ваших интересах, чтобы я убедился… Вы понимаете, здесь… только в нескольких лье от границы… Здесь еще почти русская кухня. А русские… Им нельзя доверять.

— Повторяю вам, господин Бруно, что на этот раз ошибка невозможна.

— Нет… — возразил сотрапезник, который только что попробовал новое кушанье, — это действительно баранина, но…

— Что же? — встревожился Низиб.

— Можно подумать… — размышлял голландец, проглатывая кусок за куском мясо со своей тарелки.

— Не так быстро, господин Бруно!

— Гм! Если это и баранина, то у нее странный вкус.

— Ничего. Я разберусь! — воскликнул Низиб, который при всем своем спокойствии уже начинал горячиться.

— Остерегитесь, Низиб, остерегитесь!

И, говоря это, хитрый европеец стремительно приканчивал последние куски мяса.

— Наконец, господин Бруно!

— Да, Низиб, наконец я подкрепился. Вы были совершенно правы на этот раз.

— Это была баранина?

— Настоящая баранина!

— Которую вы сожрали?

— Сожрал, Низиб? А! Вот слово, которого я не могу допустить! «Сожрал». Нет! Только попробовал.

— Хорошо же я поужинал! — воскликнул Низиб жалостным голосом. — Мне кажется, господин Бруно, вы могли бы оставить мою долю, а не съедать все, чтобы удостовериться, что это была…

— …баранина. Действительно, Низиб! Моя совесть обязывает меня…

— Скажите лучше, ваш желудок.

— …признать это! В конце концов, вам нечего жалеть о произошедшем, мой друг.

— Нет есть чего, господин Бруно.

— Нет! Вы не могли бы ее есть.

— Почему?

— Потому что эта баранина была нашпигована свиным салом, Низиб. Вы понимаете… нашпигована свиным салом…

После этого Бруно встал из-за стола, потирая живот, как человек, который хорошо поужинал. Затем он вернулся в общую комнату, сопровождаемый расстроенным Низибом.