Упрямый доходяга

— Бросьте, доктор, — нашел в себе силы усмехнуться я, — Вы должны были кое-что узнать о моем мире. Там даже самый нищий крестьянин способен позволить себе обладать аппаратурой, чьи возможности к расчетам превосходят самые светлые мечты любого в этом мире! За исключением того, кто меня создал, разумеется. А уж насчет вашей квалификации, так вообще все элементарно. Раз вы за все эти годы не смогли стать для бюджета Хайкорта выгодным, пробавляясь просьбами, вымогательствами и обманом желтоглазых, то о каком уважении может идти речь?

Эта фраза стала последней каплей. Бедолагу начало трясти еще при упоминании возможностей «крестьян» моего мира, а уж когда я потоптался на его самолюбии…

Эйдиус Доннорифт был гениальным, но исключительно самолюбивым психом. Все его проблемы с окружающими имели лишь один источник — он был свято убежден в том, что эти самые окружающие ему обязаны всем, что он сочтет нужным. Отверженный даже среди изгоев, доктор нашел себе среду существования, где его власть была не ограничена ничем… кроме стен больницы, но даже здесь не преуспел в признании. Пренебрежение окружающих было больным местом этого… существа.

Существа, потому что пока добрый доктор исходил ругательствами, к нам подошли еще четверо его совершенно точных копий, молчаливо уставившихся на него.

— В лабораторию! — отдал он приказ собственным клонам, которые тут же споро взялись за ручки каталки, на которой я лежал.

— Вы все, что жители этого города, что мнящий себя великим эльфом болван Механик, не стоите и ногтя любого из моих гомункулов! — говорил в запале идущий за мной Эйдиус, — Тайны! Экономика! Исследования! Жалкие крысы, согласные столетиями топтаться на одном месте вместо того, чтобы посвятить каждую секунду торжеству прогресса! Достичь силы, власти, бессмертия! Нет, вы жертвы компромиссов, которые пожирают ваше время, силы и мысли ради того, чтобы чернь была счастлива! Весь мир прогнил, а тупые смертные радостно жрут его плоть, плодясь и умирая без всякой цели и результата!

— А вы, конечно, знаете как лучше, — скривился я от боли в плече, — …только вот доказывать это окружающим — унижать себя, да, Эйдиус?

Несколько сильных рывков, замаскированных мной на поворотах каталки, ничего не дали. Зафиксирован я был плотно и надежно — ноги вместе, руки врозь, на шее ошейник. Вот тебе и прогулка перед сном.

— Я уже давно осознал всю недальновидность тех, кто высокомерно считает себя полноценными разумными существами! — рявкнул, брызжа слюной Доннорифт, — Почти сотню лет стоит этот город, а кто и чего добился за это время, а? Вы знаете о достижениях Основателей, Криггс?! Я — нет! Я просил их! Умолял! Предлагал поделиться знаниями! Но им не нужен партнер, кид! Каждая семья идёт своей дорогой и ей плевать на остальных! Всем в этом месте плевать друг на друга! Каждый сам за себя! И что в итоге? Где они и где я?!

В словах истерящего блондина было зерно истины размером как бы не с кирпич. Кроме странного Пятна, закрывающего небо над городом, да частых проплешин сочной зеленой травы в Средней и Внешней зонах, я вообще не видел никаких ничего, что можно было назвать прорывом. А вот у не затыкающегося «врача», орущего на всю кабину неспешно идущего вниз лифта, прорывы были.

Первым — его физическое бессмертие, которое таковым не было. Об этом я узнал, как только прибыл в город, но лишь сейчас Эйдиус лихорадочно и восторженно объяснял мне детали. Изначально, довольно старый уже безумец выращивал клонов, пересаживая новому телу свой старый мозг, но постепенно он довел технологию до совершенства, делая дистанционную ментальную запись в выбранное тело.

Вторым не менее существенным изобретением стало нечто, из-за чего Доннорифт был теперь уверен в своей полнейшей безнаказанности. «Частичная энграмма» была технологией, благодаря которой Эйдиус записывал в клона копию своего собственного разума — искаженную, можно сказать, лоботомизированную, покорную. Сейчас, в данный момент, в здании больницы находилось множество выращенных и запрограммированных таких образом клонов, обладающих довольно высокой автономией и неплохими навыками. Как хвастливо заметил Доннорифт, дом они построить еще не могли, но вот вырезать аппендицит эльфу или человеку — запросто.

Подстраховка этого добряка была в предложении заменить всех желтоглазых на клонов, пусть более дорогих в «обслуживании», зато гарантированно послушных. Презентовать же своё открытие миру он собирался после того, как получит от Ахиола единственное, в чем он действительно нуждался — меня.

Чудесно.