Упрямый ребенок: как установить границы дозволенного

– Если бы я разрешала тебе есть сладости всякий раз, как тебе захочется, – добавляет она, – то за едой ты всегда был бы сыт и не получал бы то питание, которое тебе нужно. Если ты захочешь съесть перед ужином что-нибудь сладкое, скажи сперва мне, хорошо? Я постараюсь придумать что-нибудь, что не испортит тебе аппетит.

Эндрю кивает, заглатывая последние несколько печений, которые оставались у него в руке.

– Ну хорошо, золотко, – говорит мать, – только в следующий раз попроси, ладно? – Эндрю снова кивает.

Мать Эндрю использует мягкие ограничения, чтобы довести до сведения сына свои правила, касающиеся поедания сладостей до трапезы. К тому времени, как она заканчивает вразумлять, она полагает, что ее сообщение доставлено адресату – но так ли это? Что на самом деле усвоил Эндрю о том, можно или нельзя ему есть сладкое до ужина?

Эндрю понял мамины слова и отреагировал на них множеством приемлемых реакций – но заодно и слопал целую горсть печенья, пока мама читала ему нотации. Чему Эндрю научился, так это тому, что на самом-то деле есть сладости перед ужином нормально, если только он готов выносить раздражающие мамины лекции. Те ограничения, которые мама Эндрю допускает на деле, противоречат тому сообщению, которое она намеревалась передать словами.

Податливые границы – это правила в теории, а не на практике. Они провоцируют проверку, поскольку несут смешанное сообщение. Слова вроде бы говорят «стоп», но действие свидетельствует о том, что на самом деле остановки никто и не ждет, и не требует. Эндрю отчетливо понял это и отреагировал тем же способом, что и большинство упрямых детей, когда они сталкиваются с «предупреждениями». Он принял сигнал к сведению, но продолжал делать то, что хотел.

С точки зрения воспитания податливые границы неэффективны, поскольку в таких случаях дети не получают ту информацию, которая им нужна, чтобы «соединить точки» схемы и провести причинно-следственную связь между тем, что мы говорим, и тем, что делаем. Такие сигналы просто не в состоянии донести нужное сообщение. Что еще хуже – если границы гибкие, то часто достигается цель, противоположная той, которая была поставлена. Воспитание в их рамках провоцирует испытания на прочность, усиление плохого поведения и борьбу за власть.

Мягкие ограничения проявляются в ряде форм. Это могут быть неэффективные вербальные сообщения или неэффективные действенные сообщения. Иногда – то и другое вместе. У всех них есть общая черта: они недейственны в передаче мысли, которую мы намерены передать. Послушания никто не ждет и не требует. Давайте рассмотрим несколько типичных примеров.

«Хочу», «надеюсь» и «следовало бы»

Четырехлетняя Мэдди знает, что ей не полагается играть с новым CD-плеером отца, но ей кажется, что она знает, что делать. Она включает его и жмет на разные кнопки, чтобы заиграла музыка. Ее мать входит в комнату.

– Мэдди, я очень хотела бы, чтобы ты не играла с папиным новым плеером. Я боюсь, что ты можешь его сломать.

Мэдди игнорирует ее и продолжает нажимать кнопки. Мать делает следующую попытку:

– Мэдди, папочка не любит когда ты играешь с его электронными приборами. Он же просил тебя не делать этого! Помнишь милая? – Мэдди продолжает играть с контрольной панелью.

– Мэдди! Я начинаю сердиться! – говорит мать. – Я очень надеюсь, что ты послушаешься раньше, слышат такие слова, чем я рассержусь еще сильнее.

Мэдди по-прежнему пытается проверку, чтобы про-заставить плеер заработать.

Вы услышали недвусмысленное сообщение о том, что от Мэдди ожидают и требуют, чтобы она перестала играть с плеером? Мэдди не услышала! «Хотелось бы», «надеюсь» и «следовало бы» – это еще один способ сказать, что если бы она остановилась, то это было бы замечательно, но на самом деле ей не обязательно это делать. Когда так обращаются к упрямым детям, они часто проводят проверки, чтобы прояснить ситуацию. Именно это и делала Мэдди, когда игнорировала слова матери и продолжала играть с кнопками.

Повторение и напоминание

Двенадцатилетний Мэтт сидит в гостиной и смотрит свое любимое телевизионное шоу, громко включив звук.

Раздраженный отец кричит из другой комнаты:

– Мэтт! Сделай телевизор потише!

Мэтт игнорирует требование. Проходит несколько минут.

Отец снова кричит:

– Мэтт, сколько раз я должен повторять? Сделай телевизор тише. Ты что, глухой?!

Мэтт продолжает игнорировать его, поэтому отец снова кричит:

– Сделай тише!!! Твой телик соседям через улицу слышно!

Опять никакой реакции.

Наконец отец Мэтта входит в комнату, встает между ним и экраном и, держа одну руку на кнопке сети, говорит:

– Сделай тише – или я его выключу!

Мэтт встает и уменьшает громкость.

Что произошло, когда Мэтт в первый раз проигнорировал требование отца? Да ничего! Мэтт получил то, чего хотел. Второе и третье требование было встречено по тому же шаблону. Если в первые три раза отец Мэтта не имел в виду то, что говорил, – с чего бы Мэтту более серьезно относиться к словам отца в четвертый раз? Он этого и не делает.