Ups & Downs

Я качаюсь туда-сюда на краешке кровати с ребеночком на руках, шмыгая носом и судорожно вздыхая. Я показываю ему самую худшую сторону своей женской слабой души. Я плачу навзрыд, не собираясь останавливаться. Не имея возможности остановиться.

Мужчина. Брошенный. Оставленный. Одинокий. Навечно. Как он живет с осознанием того, что так будет всегда?

— Не плачь, малышка Шерри. — Говорит его голос за моей спиной. Голос старика и юноши.

Я вздрагиваю, разжимая свои объятья. В моих руках пепел. Поток ветра из окна подхватывает его, унося прочь.

Я же онемевшая, напуганная и зареванная смотрю на свои руки, которые еще секунду назад прижимали к себе маленькое, хрупкое детское тельце.

— Не плачь. — Повторяет Райт, выходя из тени угла. Большой. Могущественный. Бездушный. — Просто сделай так, чтобы твой ребенок был самым счастливым существом этого бытия. Потому что мир потонет в жестокости, отчаянии и боли, если в нем появиться еще один выродок подобный мне. — Он направляется к окну, смотря на умирающий день. — Покажи ему любовь. Радость. Научи его смеяться. Научи его сочувствовать. Научи его бороться. Научи его самому доброму и светлому, что нашло приют в твоем сердце. Потому что самому темному и грязному его научит жизнь.

В моей голове звучит окончание фразы, которую придумала я сама: так как она научила меня.

Райт. Ничей сын, ничей мужчина, воспитанный жесткой жизнью.

Он оборачивается. Мрачный. Сильный. Опасный.

— Видишь, малышка Шерри. Спектакль, он заканчивается. Мораль так и осталась не известна. Сценарий наполовину сожжен. Актеры отказываются подчиняться постановщику. А оркестр, кажется, выпил накануне представления. — Он склонил голову набок. — Но… постановщик слишком упрям. Он все еще хочет донести до некоторых умов смысл, который остался так и не раскрыт.

Он смотрит на меня, словно собирается потребовать у меня что-то. В последний раз. Он как будто прощается со мной. И меня это пугает еще больше.

Я смотрю на него. Я жду его слов. Мне все равно, что он скажет. Все равно, потому что мой ответ на любую его просьбу (требование) будет одинаковым.

Да.

* * *

Спустя час.

Не говорить ему? Не говорить Ему?!

Райт, ты жестокая загадка.

И я вновь пытаюсь найти ответ, выбегая в ночь.

* * *

Из истории черных стен.

Кажется, я шел к истине всю свою жизни. И вот, она открылась мне. Эта правда жестокая, бьющая наотмашь. Эта правда заставляет ненавидеть себя. Она заставляет чувствовать себя предателем, которых еще не носила земля.

Оглядываясь назад, в прошлое, я с ужасом задаю себе этот вопрос: «Неужели это сделал я? Я, правда, это сделал?»

Вернул себе жизнь. Отогнал смерть. Получил обратно утраченное.

А когда посмотрел на это глазами истины…

Прожив века, понимаешь, что смысл жизни в другом. Что окружающее тебя — прах. Есть сила, которую в итоге превзойдет другая. Есть свобода, которая со временем становиться банальным одиночеством. Есть суть, которая станет частью рутины.

А есть Она. Истина и свет. Прощение и забвение. Страсть и наслаждение. Утешение и Мир. Мир, в том полном смысле слова, который никогда не поймут люди ее земли. Ведь они никогда не видели Ее. Не видели в Ней то, что открыто мне. Она — первоначальный Смысл мироздания.

Я нашел ее. Я обрел ее. Но я не могу дотянуться…

* * *

Почему она ответила мне «нет» в тот раз?

Я предложил ей себя, свою защиту, свой дом. Я предложил ей уйти от Него. Просто уйти. Отказаться. Оставить.

Почему она ответила мне «нет»?

Что заставило ее взгляд потускнеть от тихой грусти? Что чувствует она к Нему? Что открылось ей за все это время? Почему она так боится просто оставить Его?

Считает это предательством? Считает это подлостью?