Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы

В историографии вопрос о выполнении договоров вызывает разногласия. Большинство авторов отмечает, что, несмотря на определенные трения, стороны в целом соблюдали условия договоров[615]. Вместе с тем отношения сторон были далеки от идиллических. Советские представители на местах дружно отмечали, что со стороны стран Прибалтики речь шла скорее о формальном выполнении договоров и стремлении нажиться на поставках советским войскам необходимых товаров и услуг. Власти прибалтийских стран стремились свести к минимуму контакты советских военнослужащих с местным населением. Угроза вмешательства Англии и Франции в советско-финляндскую войну подогревала в правящих кругах стран Прибалтики настроения, направленные на освобождение от навязанных СССР договоров. По мнению А.С. Орлова, С.В. Волкова и Ю.В. Емельянова, хотя размещенные войска открыто и не вмешивались во внутренние дела этих государств, они самим фактом своего присутствия оказывали определенное влияние на внутриполитическую обстановку, давая импульс борьбе с профашистскими режимами[616].

Объясняя действия СССР в отношении прибалтийских стран летом 1940 г. некоторые авторы указывают на активизацию антисоветских действий правительств Эстонии, Латвии и Литвы, которые заключались в посылке добровольцев в Финляндию, создании тайного военного союза – Балтийской Антанты, издании журнала «Revue Baltique», затяжке переговоров о размещении войск, поддержании связей и подготовке союза с Германией, на которую в первой половине 1940 г. приходилось до 70 % их сельскохозяйственного экспорта, похищении советских солдат в Литве, арестах обслуживающего советский гарнизон персонала. Тем самым воспроизводится полный набор советских обвинений 1940 г. в адрес этих стран. А.С. Орлов пишет о сосредоточении вермахта у границ Литвы 16–17 июня 1940 г., а по мнению ряда авторов, в Прибалтике на 15 июня готовились профашистские перевороты. Естественно, что подобные «действия прибалтийских стран являлись нарушениями договоров о взаимной помощи», и это, по мнению И.Н. Венкова, привело к тому, что 16 июня 1940 г. советское руководство предложило странам Прибалтики строго соблюдать договоры и настаивало на вводе дополнительного контингента войск, на что под давлением местного населения и было получено их согласие. Правда, С.В. Волков и Ю.В. Емельянов отмечают, что эти действия СССР незаконны, хотя и были продиктованы его заботой о своей безопасности[617]. Доступные ныне документы позволяют критически отнестись к вышеизложенным версиям и показать, как же в действительности развивались события.

За прошедшие десятилетия так и не было доказано наличие антисоветского военного союза прибалтийских стран и его идентичность с Балтийской Антантой. Соглашение о сотрудничестве Эстонии, Латвии и Литвы – Балтийская Антанта – было подписано 12 сентября 1934 г., вызвав осуждение Германии и одобрение СССР. Обязательства о сотрудничестве не распространялись на польско-литовские отношения, соответственно Литва осталась за рамками эстоно-латвийского военного союза. В сентябре 1939 г. Сталин информировал эстонскую делегацию о том, что «мы не против этого. Этот договор может остаться». Проведение X (7–8 декабря 1939 г.) и XI (14–16 марта 1940 г.) конференций Балтийской Антанты вызвало настороженное отношение советских дипломатов, с неудовольствием констатировавших самостоятельность прибалтийских правительств и выражавших надежду, что они «должны прийти к убеждению консолидации своей внешней политики со своим четвертым могучим партнером – СССР – и внешнеполитические проблемы в будущем обсуждать совместно»[618]. XI конференция породила слухи о присоединении Литвы к эстонско-латвийскому военному союзу, который, по мнению советских дипломатов, был направлен против СССР. Проверкой этих данных занимался советский полпред в Литве, 2 апреля известивший Москву, что «слухи о присоединении Литвы к военному союзу пока не подтверждаются». Правда, 23 апреля, сообщая о назначении в Литву эстонского военного атташе, он отмечал, что «этот зигзаг явно указывает на то, что у Литвы появились какие-то обязательства в отношении Латвии и Эстонии»[619].