Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы

Совершенно иначе в отношении СССР вела себя Германия. Уже 6 сентября с германской стороны было заявлено о необходимости расширения экономических отношений с Советским Союзом, а «существующее товарно-кредитное соглашение будет соблюдаться Германией в точности, несмотря на войну»[907]. События 17 сентября – 12 октября на территории Польши дали пример успешного советско-германского сотрудничества. В ходе второго визита И. фон Риббентропа в Москву 28 сентября между ним и В.М. Молотовым произошел обмен письмами, в которых стороны подчеркнули свою готовность «всемерно развивать экономические отношения и товарооборот», чтобы он «по своим размерам достиг высшего объема, достигнутого в прошлом». Одновременно СССР дал согласие на организацию германской транзитной торговли с третьими странами[908].

Кроме обсуждения политических вопросов Восточной Европы и экономических проблем советско-германских отношений, И. фон Риббентроп высказал пожелание устроить в Мурманске ремонтную базу для немецких кораблей и подводных лодок. 5 октября В.М. Молотов заявил Ф. фон дер Шуленбургу, что «Мурманск недостаточно изолирован для этой цели», и предложил взамен бухту Териберка, расположенную восточнее Мурманска. 15 октября Германия обратилась к советской стороне за разрешением использовать советские порты (Мурманск, Владивосток и др.) и верфи для снабжения и ремонта германских кораблей и с просьбой организовать снабжение германских рейдеров и подводных лодок в море советскими судами. Однако германский военно‐морской атташе в Москве капитан 1‐го ранга Н. фон Баумбах сообщил в Берлин, что на положительное решение всех этих вопросов рассчитывать не приходится, так как порты Мурманск и Владивосток слишком открыты для иностранных судов, посещения которых могут затруднить сохранение тайны и создадут угрозу нейтралитету СССР, а бухта Териберка не подходит для базирования флота, потому что недостаточно защищена от непогоды[909].

В результате переговоров, как доложил А. Гитлеру 16 октября командующий германскими ВМС гросс-адмирал Э. Редер, «русские предоставили в наше распоряжение хорошо расположенную базу западнее Мурманска, где можно будет расположить плавучую мастерскую». Этой базой «Норд» стала бухта Западная Лица на южном побережье Мотовского залива, переданная в распоряжение немцев с ноября 1939 г., которую первоначально предполагалось использовать в качестве секретного пункта снабжения и ремонта подводных лодок и рейдеров. Однако в действительности в этом качестве она никогда не использовалась, хотя там находилось 6 судов снабжения, одно из которых было задействовано в период Норвежской операции. С середины сентября 1939 г. в Мурманске укрылся от английского флота германский лайнер «Бремен», при отходе которого 6 декабря советские власти на 3 суток задержали в порту все другие суда, чем облегчили его переход в Германию, куда он прибыл 12 декабря[910].

23 октября в Кольский залив прибыл пароход «Сити оф Флинт», захваченный в Атлантике германским линкором «Дойчланд» с грузом стратегического сырья. В тот же день советские власти интернировали немецкую команду. 25 октября в ответ на запрос Германии о судьбе парохода советская сторона заявила, что вынуждена соблюсти формальности[911]. Однако уже 26 октября интернирование было отменено, так как выяснилось, что пароход прибыл для ремонта машин, о чем было сообщено Германии, а 28 октября после проверки груза и ремонта машин «Сити оф Флинт» покинул Мурманск. Одновременно советская сторона указала, что намечаемое развертывание германского флота для контроля за морской торговлей в устье Финского залива не отвечает советским интересам и создает впечатление, что Берлин действует в поддержку Финляндии, ведущей переговоры с Москвой[912]. 27 октября Германия согласилась отнести зону контроля до меридиана 21 градуса в.д., но и это решение не устраивало СССР, поскольку на этом меридиане находилась Лиепая, ставшая базой КБФ[913]. Германии пришлось учесть советские пожелания.

Кроме того, советское руководство, демонстрируя советско-германскую дружбу, согласилось на публикацию совместного советско-германского заявления о необходимости скорейшего окончания войны[914]. Соответствующие изменения были внесены в советскую пропаганду[915], а 30 ноября, в день начала советско-финляндской войны, в «Правде» было опубликовано интервью И.В. Сталина, в котором он заявил, что «не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну; после открытия военных действий Германия обратилась к Франции и Англии с мирными предложениями, а Советский Союз открыто поддержал мирные предложения Германии, ибо он считал и продолжает считать, что скорейшее окончание войны коренным образом облегчило бы положение всех стран и народов; правящие круги Англии и Франции грубо отклонили как мирные предложения Германии, так и попытки Советского Союза добиться скорейшего окончания войны»[916].