Упырёк (ЛП)

Сподобится, значит, он, Эрл Тимо Десмет, увидеть что-то необыкновенное за свою унылую и скучную жизнь. Не будет она, стало быть, эта жизнь, такой беспросветной и бессмысленной, как всегда твердила ему мать. Его родители даже магией заниматься не желали. Как только началась первая волна зачисток, побежали регистрироваться в числе первых, и Эрла, тогда ещё совсем юного, за собой потащили. Сколько ему тогда было? Лет одиннадцать, кажется. Или двенадцать. Он уже ненавидел всех Светлых и не доверял никому из Тёмных. А простаков просто хотел уничтожить всех скопом. Каждый раз, видя простака, Эрл представлял, как взрежет ему брюхо, выпустит все внутренности, набьёт травой или соломой, поднимет и отправит гулять по Рандеворсу. Родители всё время внушали ему покорность, послушание, велели не высовываться и даже лишний раз смотреть на людей запрещали. Они работали при городской управе, отец — чернорабочим, а мать — поломойкой, и говорили, что им, дескать, очень повезло. Десмет ненавидел управу, ненавидел запах мокрых грязных тряпок, которым пропиталась одежда матери, ненавидел, когда отец звал его помогать рыть канавы или, что ещё хуже — могилы на городском кладбище. Там работал тихий пожилой некромант. С его учеником Эрл даже сдружился — их обоих поддерживала ненависть к простакам, их режиму и к Светлым магам. Ученик этот, Кай Уиллерт, сбежал от богатых родителей, опекавших родных детей так, что и не вздохнуть. Кай мечтал встать на ноги и вытащить из родового гнезда маленькую сестру, которая тоже наверняка хотела стать магом, а не белоручкой-гордячкой.

На третий день после рождения Солнца начала просыпаться нежить. Хороший знак, отличный знак — стало быть, всё произойдёт в Сольме. Десмет утроил усилия по розыску Штавана.

Тем временем на четвёртый день второго Светлого месяца в городском суде назначили слушание дела Лассена Мармалена. Дознаватель, работавший с ним, наверняка получил большое удовольствие от общения с туповатым мальчишкой, имевшим такое замечательное раздвоение личности. Светлые категорически не умеют общаться с подселенцами и даже как следует диагностировать наверняка затруднятся, а Уиллерт, наверняка затаится как следует. Но Десмету хотелось ещё раз связаться с ним. Этот Мармален — он ведь как-никак служил в участке и наверняка находился там, когда пропал труп. К сожалению, чтобы вытянуть эту информацию из глупого мальчишки, надо будет потрудиться. Во-первых, Эрлу понадобится встреча с ним, во-вторых, надо будет объединить его воспоминания с памятью Уиллерта: иначе всей картины не восстановить. А работа это сложная и тонкая — можно невзначай и вовсе убить носителя. Десмет не стал бы особо плакать по мальчишке — но его подселенец ещё мог пригодиться. Тот самый давнишний приятель с кладбища в Рандеворсе. Помнится, ему сильно не повезло однажды осенью — подхватил тяжкую болезнь, харкал кровью и быстро скончался. В этом Эрл тоже винил Светлых — не устрой они очередную облаву, они с Уиллертом-старшим наверняка нашли бы какого-нибудь мага ложи Боли. Но они, как назло, все спрятались или вовсе ушли тогда из города.

…А сейчас надо было искать путей, чтобы посетить Мармалена. Но обращаться к стихийникам за бирками, чтобы перенестись к Мармалену, Десмет не рискнул бы, особенно после того, как их предводитель выгнал его. Поразительно, с каким упрямством маги отказывались от призывов некроманта создать союз! Создавалось впечатление, что Тёмные просто не знают, в каком мире живут. Как тупые скоты, шли и идут они на заклание к Светлым, не возражая и не пытаясь бороться. Даже незарегистрированные — те, кто скрывался не один год, те, кто уцелел после первой волны Светлого террора! Все они словно боялись поднять голову и распрямить плечи. Вот сейчас стихийники как раз могли бы помочь ему, Десмету, но сунуться к ним теперь означало верную смерть. Да, их предводитель очень ясно дал понять это.