На экране сверху было указано полное имя автора «Эрнест Миллер Хемингуэй» и даты жизни. Затем шел длинный список его опубликованных работ, но… он был неправильный. Там были «И восходит солнце", и «По ком звонит колокол», короткие рассказы, «Старик и море», разумеется, но еще там были три или четыре названия, которые Уэсли не мог вспомнить а ведь за исключением мелких эссе, он считал, что прочитал все значительное, что было у Хемингуэя.
Он изучил экран снова и увидел, что, кроме того, дата смерти неверна. Хемингуэй умер 2 июля 1961, застрелившись из ружья, а на экране надпись утверждала, что в великую небесную библиотеку он отправился 19 августа 1964 года.
– Да и дата рождения тоже неверная, – пробормотал Уэсли. Свободной рукой он взъерошил волосы, образовав на голове эксцентричную прическу. – Я почти уверен в этом. Должен быть 1899, а не 1897 год.
Он перевел курсор вниз, на одну из тех книг, название которой он не знал: «Псы Кортлэнда». Скорее всего, это была шутка каких-то сумасшедших программистов, но название «Псы Кортлэнда»
Экран очистился, а затем показал обложку книги. На ней в черно-белой палитре были изображены лающие собаки, окружившие чучело. На заднем плане, с опущенными плечами, в позе усталости или поражения, стоял охотник с ружьем, видимо, тот самый Кортлэнд.
Под иконкой обложки возник вопрос от Кайндла: ПОКУПАТЬ КНИГУ? ДА, НЕТ
– Что за фигня, – прошептал Уэсли, подсветив ДА и нажав кнопку выбора.
Экран очистился снова, затем выскочило новое сообщение:
Улыбаясь, как и полагается тому, кто понял шутку, но все равно намерен участвовать в розыгрыше, – Уэсли выбрал ДА. Экран очистился, а затем показал новую информацию:
СПАСИБО, УЭСЛИ!
ВЫ ЗАКАЗАЛИ НОВЫЙ РОМАН УР
С ВАШЕГО СЧЕТА БУДЕТ СПИСАНО $7,50
ПОМНИТЕ, РОМАНЫ УР ТРЕБУЮТ ВРЕМЕНИ НА ЗАКАЧКУ ОСТАЛОСЬ ЖДАТЬ 2-4 МИНУТЫ
Уэсли вернулся к начальному экрану своего Кайндла
– Дон Оллман, – сказал его товарищ по кабинету. – И, да, я действительно родился бродягой.
На этот раз звуковым фоном служили не звуки спортивного зала, а дикие крики трех сыновей Дона, которые звучали так, как будто они разносили дом Оллманов камень за камнем.
– Дон, это Уэсли.
– А, Уэсли! Я не видел тебя… ха, должно быть, целых три часа!
Из глубин сумасшедшего дома, где, как предполагал Уэсли, Дон жил со своей семьей, возникло что-то вроде предсмертного крика. Дон Оллман невозмутимо сказал:
– Джейсон, не бросай это в брата. Будь хорошим маленьким троллем и иди смотреть Губку Боба. – И затем он обратился к Уэсли. – Что я могу сделать для тебя, Уэс? Дать совет по поводу твоей любви? Или посоветовать что-то на тему улучшения твоей сексуальной формы и выносливости? Или что-то по поводу названия романа, который ты сейчас пишешь?
– Я не пишу роман и ты это знаешь, – отрезал Уэсли, – но я хочу поговорить о другом романе. Ты ведь знаешь всю нетленку, что накатал Хемингуэй, правда?
– Я люблю, когда ты так выражаешься.
– Так знаешь или нет?
– Конечно. Но не так хорошо, как ты. Это ведь ты у нас занимаешься американский литературой двадцатого века, а я погряз в тех дней, когда писатели носили парики, нюхали табак и говорили изысканными фразами вроде «Клянусь всем святым» и «Разрази меня гром». Так что ты хочешь?
– Как ты полагаешь, Хемингуэй писал беллетристику о собаках?
Дон обдумал это под крики другого ребенка.
– Уэс, ты в порядке? По голосу ты не в себе.
– Просто ответь на вопрос. Писал или нет?
ВЫБЕРИТЕ ДА ИЛИ НЕТ