Ур, сын Шама. Формула невозможного

— Извините, — сказал Валерий, покраснев от стыда. — Это я пошутил так… неудачно… — Он наклонился к председателю и прошептал: Понимаете, за нами должны приехать, и нужно, чтобы эти люди… в общем, задержать их нужно.

— Это я и без тебя понял. — Председатель кликнул шустрого паренька и велел принести что-нибудь из одежды для Валерия. — Ты не беспокойся, сказал он, поглаживая усы. — Пока плов сделаем, пока кушать будем, эти люди никуда не уйдут. Этот человек очень барашку любит.

Приготовления к пиршеству уже шли полным ходом. Шам принял деятельное участие в свежевании зарезанного барана. Каа помогала женщинам мыть рис, крошить лук.

Ур стоял у ворот и пытался разговориться с молоденькой дочкой председателя. Та, смущенная необычным видом собеседника, слегка отвернулась от него и, теребя черную косу, то и дело прыскала в ладошку. Увидев зажженный во дворе огонь, Ур тотчас позабыл о девушке. Широко раскрыв глаза, смотрел, как пламя охватило сухие сучья, перебегая с ветки на ветку, и как они, занимаясь, выстреливали золотые искры. Присев на корточки, Ур осторожно протянул руку к огню — ближе, ближе — и вдруг резко отдернул руку.

— Данет! — позвал он, положив пальцы в рот.

— Что, обжегся? — сказал, подойдя к нему, Валерий. — Ты бы еще голову сунул в огонь.

Ур что-то говорил, показывая на костер, на темнеющее небо.

— Да, да, — покивал Валерий. — Хочешь сказать, что впервые увидел такую занятную игрушку, да? А вот папочка твой не притворяется, что не видел раньше огня. Если он действительно твой папочка… Хотел бы я знать, кто ты такой и откуда прилетел, — добавил он задумчиво.

Потом, когда поспел плов, гости и хозяева уселись на разостланном тут же, во дворе, паласе — жестком полосатом ковре, — и каждый получил пиалу с пловом. Ур нерешительно покрутил пиалу в руках, отставил ее и извлек из кармана своих широких подтяжек трубочку с пастой. Но Каа, сидевшая рядом, вдруг рассердилась — она выхватила у него трубочку и отбросила в темные кусты у ограды да еще шлепнула Ура по руке и прикрикнула, как на шкодливого малыша. И Ур покорно взял пиалу. Посмотрев, как едят другие, он погрузил пальцы в горячий, пропитанный жиром рис и отправил горсть в рот. Как видно, ему понравилось. Он набил полный рот кусками баранины — и подавился. Каа колотила его по спине, пока он не выплюнул непрожеванное мясо. Шам строго сказал что-то и показал, как надо жевать.

Все засмеялись, глядя, как здоровенного парня учат жевать мясо. Валерий тоже покатывался, уж очень смешно это выглядело. Ур старательно жевал, до отказа опуская нижнюю челюсть, и глотал по команде Шама, и вскоре дело пошло на лад.

На большом черном подносе из лакированной жести, расписанном розами, принесли белый виноград, сладчайший и нежный сорт аг-шааны, как сразу определил Валерий. Шам принялся учить Ура есть виноград: он запустил себе в рот целую кисть и вытащил ее обратно голой, умело задержав ягоды зубами.

— Вот дает! — засмеялся Валерий, обрывая со своей кисти ягодку за ягодкой.

А председатель, щуря глаза, наставительно сказал:

— Он правильно кушает. Виноград не арбуз.

После ужина подали крепко заваренный чай в маленьких пузатых стаканчиках. Но Шам и его жена посмотрели на чай с недоумением и не стали пить. Знаками они попросили воды, им принесли кувшин с водой и чашки. Ур тоже, конечно, накинулся на воду, вливал в себя чашку за чашкой — и тут во двор правления въехали черная «Волга» и «газик».

Валерий вскочил и, путаясь в широких штанах — старых штанах председателя, — поспешил к вышедшим из «Волги» людям.

— Исходя из всего этого, — сказал Андрей Иванович, хлопнув ладонью по папке, — делаем вывод, что они не входят в сферу нашей компетенции. Не наше, в общем, дело. — Он вытер платком лысую голову. — Вы ученые, вы и разбирайтесь.

В кабинете председателя колхоза было жарко. Вентилятор гудел на столе, слегка подпрыгивая и как бы намереваясь взлететь, но прохлады от него не было никакой. Валерий сидел в углу, возле выцветшего переходящего знамени, приставленного к стене, и сонно моргал, глядя на Андрея Ивановича. По привычке, привитой чтением детективов, Валерий мысленно называл его майором, хотя Андрей Иванович был в штатском.

Ну вот, думал Валерий, целую неделю разбирались, экспертов понавезли целый взвод, а теперь — «не наша компетенция». Пусть наука разбирается. А что наука? Ну, произвели антропометрическое обследование Ура (насколько он разрешил), уточнили, что никаких отличий от homo sapiens у него не имеется. Расовые признаки выражены неясно, язык не похож ни на один из ныне существующих, поведение — странная смесь дикарского любопытства, непритворного незнания многих обиходных предметов и понятий и умения управлять техникой небывалого вида и качества.