Ур, сын Шама

Цирк загудел.

- Ну, обедает там - что из этого?

- Точно, фокус все это! Зеркала у них спрятаны! А она тоже циркачка!

- Обман, обман!..

Тут произошла неожиданность.

Будто реактивной тягой выбросило гражданина в соломенной шляпе из амфитеатра. Он взвился над головами соседей, закричал дурным голосом, замахал руками и ногами.

Ур резко повернулся и, пошатываясь, пошел к форгангу. В тот же миг скандальный гражданин упал яичком на ковер. Быстро оглядевшись, он под громовые раскаты хохота пополз на четвереньках к упавшей во время полета шляпе и обеими руками натянул ее на голову.

После представления Иван Сергеевич поспешил в гостиницу и, не заходя к себе, постучался в номер Ура. Ответа не последовало. Иван Сергеевич толкнул дверь, она подалась.

В номере было темно. Что-то Иван Сергеевич испугался. Кинулся к тумбочке, нашарил кнопку настольной лампы.

Ур поморщился от вспыхнувшего света. Он лежал навзничь на кровати, одетый, только туфли окинул.

- Живой, - сказал Иван Сергеевич. У него отлегло от сердца, он сел на стул. Коротенькие ножки не доставали до пола. - Эх ты, человек-гора. Чем тебе помочь?

- Ничего не надо, - тихо проговорил Ур. - Свет потушите. Режет…

Лилипут выключил свет. Он знал, что у Ура бывают приступы слабости, острой головной боли.

- Как же это ты - на таком расстоянии, а? Метров двадцать было до того дядечки, не меньше… Ну, лежи, отдыхай.

- Сколько людей на свете… и все разные, - прошептал Ур. - Такая пестрота… Скрещиваются, сталкиваются… расшибаются друг о друга…

- Не пойму, чего ты бормочешь. Кто расшибается?

- Огромный пестрый цирк… и у каждого свой номер…

- Вот это точно, - уловил ниточку мысли Иван Сергеевич. - У каждого человека свой номер, а вернее, утверждает он себя по-своему в жизни. Я-то не показателен, неудачная особь, а и то делаю свой номер.

- Но ведь есть коренная, глубинная связь, - сказал Ур. - Разум - это ведь не просто детерминированный продукт деятельности развитого головного мозга… это ведь и система…

- Больно мудрено для меня, Ур. А вот что тебе скажу, друг ситный. Возвращайся-ка в свой институт. Вижу ведь, как ты маешься. Я тебя, Ур, силком не тянул. Я предупреждал, когда ты замыслил к нам проситься. Видел, как ты к цирку душой тянулся, но ведь и предупреждал, перед тем как мы сюда, на Черное море, выехали, чтоб ты взвесил все хорошенько. А?

- Предупреждали, я помню.

- Ну вот, побаловался ты цирком, душу отвел - и будя. Возвращайся в институт.

- Нет, Иван Сергеевич, не вернусь. Цирк мне нравится…

После полудня Ур выпил у автомата три стакана воды с лимонным сиропом и прямиком отправился на пляж.

Он далеко заплыл, и лег на спину, и следил задумчивым взглядом медлительное движение облаков.

Сейчас там перерыв. Ребята в буфете, и Рустам, который всегда впереди в очереди к прилавку, уже набрал для всех кефиру, булочек и пирожных, и вот они рассаживаются, и Нонна, сделав первый глоток, морщит носик и говорит: «Опять кефир несвежий». «Нонна, обернись - я здесь… Что же ты глядишь так сердито? Пойми, нельзя мне было иначе, я влез в ваши дела и только напортил все - ведь только из-за меня, из-за выходки этой на пиреевской защите закрыли океанскую тему… Дело твоей жизни, Нонна… Да и вообще… нельзя, нельзя мне было приклеиваться так прочно, чтобы больно отдирать…

Нонна, пойми, пойми, пойми! И не презирай меня за бегство. Я не мог иначе…»

Когда Ур выходил из воды, он увидел Гуго Себастиана. С этим симпатичным иностранцем он познакомился здесь, на пляже, несколько дней назад, заинтересовавшись его снаряжением необычного вида. Иностранец подтвердил, что ласты, трубка и ружье для подводной стрельбы у него действительно первоклассные, их выпускает известная французская фирма. Они разговорились - оба одинаково плохо знали английский. Гуго Себастиан был родом из Швейцарии, в Базеле у него было свое дело - небольшое рекламное издательство. Дохода от издательства хватало главным образом на путешествия, а путешествия и ныряния были страстью Себастиана. Он нырял почти во всех морях земного шара. Здесь он был с группой любителей подводного спорта, для которых «Интурист» организовал поездку на черноморские курорты.

Крепкий, загорелый, в черно-белых плавках, швейцарец с улыбкой поднялся навстречу Уру.

- Я вторично был вчера в цирке, - сказал он, - и снова испытал восхищение вами. Вы были великолепны, господин Уриэль, когда посрамили неверящего. Я увезу незабываемое впечатление о встрече с вами.

Ур растянулся на горячей гальке. Себастиан сел рядом и продолжал:

- Мне понятен теперь, господин Уриэль, ваш интерес к моим морским путешествиям. Я случайно узнал, что вы занимались научной работой в области физики моря.

- Откуда вы узнали?