Ураган

Иногда Лестеру прямо-таки хотелось смеяться, когда он думал о том, как хорошо Мейвел устроился в этой жизни. Когда-то он был тощим пацаном, последним представителем ненавистного рода Хоупов, к которому никто не испытывал симпатии. Все Хоупы были злобными и ленивыми людьми, склонными к выпивке. К тому же их генеалогия смутна и неопределенна. На последней странице семейной Библии Лестера было изображено генеалогическое древо его семьи, и он часто восхищался, разглядывая все его ответвления. Ему нравилось изучать имена своих предков и заново обнаруживать, что он находится в дальнем родстве с Шерманом Воэном, покинувшим остров четырнадцать лет тому назад и теперь игравшим на трубе у Би Би Кинга. Или с Марселлой Найт, которая была самой красивой женщиной на острове, что на самом деле было огорчительно, так как Лестер с удовольствием бы попробовал ее тело, но вступать в связи с лицами, упомянутыми в генеалогическом древе, было категорически запрещено. Короче, если бы у Хоупов была своя семейная Библия, вряд ли на ее последней странице можно было бы найти столь же разветвленное древо. Родословная Хоупов тянулась от отца к сыну, всегда единственному, словно он появлялся на свет без участия женщины. Казалось, в какой-то момент Хоуп просто делился на две половинки, как медуза, хотя какой-то парень в таверне как-то сказал Лестеру, что медузы так не делятся.

И вот наконец, натянув поглубже бейсбольную кепку и нацепив на нос темные очки, Мейвел Хоуп вошел в «Логово пиратов». Кивком он подозвал Лестера и вышел из здания. Лестер поспешил следом и догнал Хоупа лишь на середине спуска.

— Ты сказал мисс Полли, что мы едем в город? — с невинным видом поинтересовался Лестер, хотя и понимал, что спрашивать об этом глупо — сколько нужно времени для того, чтобы сообщить женщине, что ты едешь в город? И Мейвел тоже прекрасно понимал это.

Однако на этот раз он пропустил вопрос мимо ушей. Иногда он умел проявлять терпимость, а иногда как с цепи срывался и обрушивался на человека, не стесняясь в выражениях. Было время, когда Лестер мог дать ему сдачи и в прямом смысле слова надирал его тощую белую задницу. Но с тех пор как Мейвел пробрался в постель мисс Полли, все изменилось. Теперь Лестер был вынужден ходить за Мейвелом, как собака. Мейвел занимался лишь чистой работой, а вся грязная доставалась Лестеру.

Они залезли в ржавый микроавтобус, и Лестер уселся на переднее сиденье. Когда Мейвел перевозил постояльцев, ему приходилось идти в самый конец. Но сейчас их было всего двое, и, несмотря на все свои сложные переживания, Лестер был бесконечно счастлив.

Мейвел повернул ключ, и автобус завыл. Он включил скорость (не первую, как отметил про себя Лестер, так как Мейвел был никудышным водителем) и вырулил на гравиевую дорогу. Лестер высунул локоть в открытое окно и откинулся на спинку сиденья, сделав вид, что они с Мейвелом по-прежнему лучшие друзья.

— В городе у нас много дел, — ни с того ни с сего заявил он.

— На Урезе у нас тоже масса дел — надо подготовиться к урагану, — откликнулся Мейвел. — Поэтому я не хочу, чтобы ты заходил в бар.

— Нет, сэр, ни в коем случае. — Хотя Лестер знал, что сделает это, и пошел Мейвел Хоуп к черту. Он все равно будет делать то, что ему нравится. Лестер отвернулся и стал смотреть на море. Далеко на востоке, у самой линии горизонта, небо продолжало темнеть.

Мейвел остановился перед универмагом Милроя. Лестер выскочил из автобуса и рванул в «Новую королевскую таверну».

— Чтобы через полчаса был на месте! — крикнул ему вслед Мейвел.

— Да, сэр! — откликнулся Лестер, хотя все это было полной показухой. Мейвел затруднялся сказать, для кого все это делалось, но и его начальственный вид, и смиренная покорность Лестера — все это было игрой. Мейвел понимал всю горечь Лестера, а Лестер обижался на то, что Мейвел делит постель с мисс Полли и получает за это определенные привилегии. Единственное, чего Лестер не понимал, так это того, что Мейвел по-настоящему любил Полли. Впрочем, он не мог это знать, так как Мейвел держал это в тайне. Он скрывал свою любовь, полагая ее порочной. Да и можно ли было ожидать иного от последнего пирата?

У самых дверей универмага Мейвела остановил Аптон Белшоу. Он снял шляпу и, прежде чем заговорить, несколько раз поклонился.

— Говорят, ураган будет очень сильным, — наконец произнес он.

Мейвел кивнул.

— Да, будет ветер с дождем, Аптон. Так что заколоти окна.

— Все дело в том, Мейвел, что переднее окно у нас разбилось и я не успел его заменить. Ты считаешь, его все равно надо заколачивать?

— Я бы заколотил, Аптон.

— Угу.

— Не волнуйся. Все быстро закончится.

— Просто я побаиваюсь, что мой дом… Боюсь, он не выдержит. А у меня дети, Мейвел.

— Я знаю, Аптон.

— Может, мы приедем в Урез Воды?

Мейвел представил себе главное здание, стоящее на возвышенности.

— Я бы на твоем месте отвез семью в большую гостиницу.