Ураган

Это должно было когда-нибудь случиться, возможно, что ты даже предчувствовал как-то смутно, не успевая запомнить свои тревожные предчувствия, но однажды ты открыл дверь и увидел его, жалкого, тщедушного и мерзко обнаженного с твоей безумной женой… И в самом деле ее болезнь, ее уродство и в какой-то степени ее ощущение своей бессмысленности толкнули ее к этому безумству.

– Сейчас, я уйду, – сказал он, вставая с постели и как бы давая тебе понять, что из-за этой уродины не стоит на него напрасно обижаться, тем более, что она сама этого хотела.

Но ты ударил его наотмашь ладонью, а она закричала, тут же заголосила, как сумасшедшая…

И ее крик – та же режущая боль, боль, режущая пополам твое сердце.

Бывший друг – поэт торопливо одевался, с испугом глядя на пролетающий мимо него ошалелый взгляд неудачника, который всю свою жизнь хотел посвятить ей, этому страшному, обрубленному почти со всех сторон куску мяса, в котором все еще безнадежно существовала ее Душа, душа твоей давно возлюбленной. Плакала возле тебя..

Наконец, он ушел и вы остались одни… Долгое время ты стоял, как бы обдумывая вашу дальнейшую жизнь. Потом сел возле нее на постель и как-то странно неестественно сдавил ей горло. Она закричала и еще долго хрипела, пока ты не отпустил ее и не заплакал сам.

– Отдай меня родителям, – безвольно сказала она, поеживаясь и поджимая под себя обрубки…

– Хорошо, я подумаю, – сказал ты спустя некоторое время и вышел из дома. Тебе было необходимо куда-нибудь быстро уйти…

В любую грязь, на ветер и под дождь,
Лишь бы не смотреть в глаза ей долго.
Потому что в них застыла ложь,
И в твоих глазах она уже блеснула…
Все связано в земле единым корнем,
Пускающим побеги прямо в бездну…
Ты долго бы, наверное, ходил…
Страдал и грезил вашим мертвым прошлым,
Но было грязно на душе, как под ногами…
И пошлый мир отмечен был словами,
Которые ты сам в себе носил.

И потом в себе копаться бесполезно,

Даже если что-нибудь найдешь,
То скорее прыгнешь с мраком в бездну,
Чем поприветствуешь торжественную ложь…
Итак, ты шел домой, она дрожала
В тот миг, когда ты поднимался вверх.
Одной-единственной рукой петлю держала,
Себе на шею надевая, словно грех…
Еще немного бы, и было слишком поздно…

Открылась дверь, она сорвалась с кресла.

И ты вбежал, когда она повисла…
И быстрой хваткою опять ее поднял,
Расслабил петлю на ее затекшей шее…
Потом стремянку вовсе оборвал…

Поцеловал ее и вновь заплакал…

Так ты еще не плакал никогда…
Она тебя любила и боялась,
И, кажется, твоей была всегда…
Судьба, увы, над вами зло смеялась,
А время пролетало без следа…

– Нет, я тебя никому не отдам, – безотчетно произнес ты и сам тут же поверил в это и прижался к ней щекой, и ваши слезы смешались, как ваши грехи… Только вы блаженно улыбались и, словно дети, были робки и тихи, когда над ними пасть ужасная вздымалась… в ночную пору, посещая сны…